«Не надо пафосно говорить…»

Огонь творчества и жажда новизны, как компас, по жизни его вели… Эти строки родились в тот горький день, когда я узнала, что Виктор Константинович ушел из жизни. Ушел как-то тихо и скромно, не так, как он жил. У каждого человека в жизни бывает так, что судьба постоянно сводит с кем-то, сталкивает и ведет рядом по жизни как единомышленника, как соратника. Так и меня жизнь в разные сроки все время  сталкивала с Виктором Родионовым.

Обойдемся без «ругательств»
Я не помню первого знакомства - это было в году 1976, когда он еще работал в Борзинском горкоме партии, в отделе пропаганды и агитации, а я была пропагандистом у себя в коллективе: в те годы пропаганде и агитации в каждом коллективе уделялось огромное значение. Это впоследствии я узнала, как солдат-срочник Виктор Родионов, призванный служить в Забайкалье из центральной России, вступил в армии в ряды партии, а после демобилизации остался здесь жить и работать. Поступил заочно в университет и был направлен на работу в горком партии. В середине сентября 1977 года бюро горкома партии направило его работать редактором районной газеты «Даурская новь». В этом году было бы 35-летие начала его журналистской деятельности…
Вспоминается, как неоднократно он уговаривал меня перейти на работу в редакцию: до сих пор удивляюсь, почему он это делал. С газетой я тогда не сотрудничала, о моих способностях он вряд ли знал. Но, как бы там ни было, в августе 1978 года я пришла в районную газету. Мой приход был обставлен определенной тайной – принял меня Родионов на работу без согласования с горкомом партии, без направления и сразу назначил заведующей экономическим отделом. В первые дни работы, в которую я окунулась, как в омут, когда меня кое-кто из коллег упрекнул, что же за журналист будет из бухгалтера, Виктор Константинович меня успокоил, что в процессе работы всему научусь, и рассказал, как в центральных газетах уже укоренилась практика, когда на работу приглашают инженеров, экономистов, агрономов, назвав для примера фамилию Аграновского. А через месяц, когда первый секретарь горкома узнал, что я работаю в газете, Родионов на бюро горкома партии получил выговор за, то, что принял меня на работу. Причем об этом я узнала много позже.
У меня сохранились самые светлые воспоминания о тех днях работы: планерки и межрайонные летучки, командировки и встречи с интересными людьми. Редактором Виктор Родионов был удивительным: не помню ни криков, ни разборок со слезами и оправданиями, ни упреков, унижений и оскорблений. Он умел метко и иронично разобрать как твой, так и свой материал «по косточкам», указать на недочеты. У него было правило: на другой день после выпуска газеты со свежей головой ее прочитывать. И сегодня, взяв старую подшивку «Даурской нови» за те годы, можно увидеть на полях газеты сделанные его рукой замечания…
Врезался в память случай на одной планерке: молодой корреспондент в своем материале о работе авторемонтного завода (был такой завод в советские времена в Борзе) восхищенно написал, как яркая полифония звуков ремонтного цеха воодушевляет рабочих… и т.д. Виктор Константинович тогда сказал, что все хорошо в статье, только вот этих рабочих в тупик поставит слово «полифония», вдруг его примут за ругательство, и заметил, что писать надо ярко, доходчиво и понятным языком для читателя.
Умел он устраивать своеобразные проверки своим работникам. Так, к примеру, недели через две после моего прихода в газету приглашает в свой кабинет, где уже сидит ответственный секретарь Сережка Беляев, и серьезно говорит мне, что нужно срочно ставить в газету информационное сообщение о Пленуме ЦК, а текста этого сообщения еще не поступало. Не ожидая подвоха, я тут же предлагаю включить радио и записать это сообщение на слух, и уже под их дружный смех, добавила, что партизаны и подпольщики всегда так делали. Только потом я узнала, что такие сообщения обязательно доставлялись в газету особой почтой.
Всего полгода мне довелось проработать в газете, потому что нас с мужем перевели в Александрово-Заводской район. Родионов тогда хлопотал о моем переводе в районную газету, но у партийных органов были на нас другие планы. И все-таки в годы работы в другом районе он не забывал нас, звонил, интересовался, как идут дела. Узнав, что мы возвращаемся в Борзю, пообещал мне место работы в газете. Но не получилось: Виктор Константинович уехал в тот год очно учиться в Высшую партийную школу (ВПШ), я слишком поздно приехала.

Единственный выговор Родионова
Окончив ВПШ, Виктор Константинович назначается инструктором обкома партии, переезжает в Читу. Но, как потом оказалось, не выпускает меня из вида. В 1985 году он настаивает, чтобы горком партии направил меня на работу в «Даурскую новь». Он никогда не забывал родную газету, которая определила всю его жизнь. До сих пор «Даурка» выходит под созданным им логотипом, этот логотип впервые появился в газете в первом январском номере 1982 года.
По многим проблемам и вопросам мне приходилось консультироваться с ним в те годы, многое он подсказывал, во многом помогал. Чаще вспоминаются неординарные моменты. Помнится год начала перестроечных разговоров – со страниц всех газет одни сообщения о перестройке, хотя, что это такое, как сегодня выяснилось, не понимал никто. Прилетел гонец перестройки и к нам в область. И тут наш Виктор Константинович удружил родной газете – направил его к нам. Сегодня я не помню, что он написал в своем отчете о нас, какой вывод сделал. Ярко помнятся только события, связанные с большой летучкой всех редакторов по подведению итогов работы этого представителя в нашей области. Летучка, вернее, большое совещание проходило в районном центре Дульдурга. Выезжали туда на своих машинах, перед отправкой к нам приехал и Виктор Константинович. И тут передо мной возникла дилемма в те годы довольно серьезная: есть представитель центра, есть и член обкома партии, а переднее сиденье у машины — одно. Это сейчас руководство предпочитает ехать за спинами водителей, а в те годы первые лица восседали на переднем сиденье. Я рассудила просто: они мужчины, а я женщина, пусть посидят и на заднем сиденье. На первой же остановке нашей кавалькады, а в колонну собралось немало редакторских машин из других районов, я получила выговор от Виктора Константиновича, почему я не понимаю важности момента и почему московского гостя не усадила вперед. Это был на моей памяти единственный выговор Родионова мне. Я отмолчалась, и не зря, потому как впереди случилось такое, о чем я вспоминаю до сих пор с дрожью.
Нам пришлось переезжать реку Онон. Моста не было, надо было переправляться на понтоне. И вот когда мы въезжали на понтон, переднее колесо нашей машины повисло над бушующей рекой…
Помню глаза водителя, немо глядящие на меня, помню, как говорю ему: «Тихо, тихо, рули потихоньку». Как мы выбрались, до сих пор не понимаю, чудом. Родионов тоже все понял, а московский гость, как трещал без умолку за моей спиной, так и продолжал трещать. Когда мы уже приехали в Дульдургу, Виктор Константинович сказал мне, чтобы не брала в голову его слова, всякое бывает. Он не боялся признаться, что был не прав…
Довелось мне бывать с ним в разъездах по колхозам. Уже в конце восьмидесятых годов ранней весной он приехал из Читы и предложил съездить в колхоз «Октябрь», хотел посмотреть, как идет окот у одного чабана, который славился не только своей работой, но и картинами, их он рисовал в свободное время. И действительно, весь чабанский домик был увешан картинами самоучки-художника. Обратно наш бессменный водитель решил поехать другим путем, по степной дороге. На предупреждение Виктора Константиновича, что это небезопасно, заявил, что все дороги знает. Вообще это была правда, так как дороги к фермам и чабанским стоянкам он знал отменно. А вот в этот раз подвел случай, и мы подсели на размытой дороге. Надо было знать Родионова: вначале он похохотал вдоволь над водителем, а потом предложил вместе сходить за трактором на чабанскую стоянку, оставив меня одну в машине. Вот эта черта его – не ругать человека, не пенять ему, а поддержать, натолкнуть на путь к выходу из создавшейся ситуации –привлекала к нему многих людей.
Всегда помню и буду помнить о том, что в журналистику меня привел Виктор Родионов. Как-то в одном интервью я назвала его своим крестным отцом, на что он сказал мне, что не надо так пафосно говорить…
Как еще говорить? Почти весь 1989 год наш горком партии искал редактора в газету «Даурская новь» – их не устраивала моя кандидатура. В конце концов звоню в обком партии Родионову и предупреждаю, что буду уходить, так как надоело работать и за себя, и за редактора, причем полностью выполнять все построчные планы на своей должности. Потом узнаю, что Виктор Константинович вразумил наш горком. Все переменилось – мне прислали постановление о назначении меня исполняющей обязанности редактора. А ведь я тогда уже подыскала себе другое место работы.

«Газета будет называться «Земля»!
В годы перестройки, этой катастройки, особенно ярко проявилась его сущность как человека, как гражданина, верного своим принципам и идеалам. Конец 1989 года. Как редактор одной из лучших районных газет в области, принимаю редакторов всех районок. Проводилась, как оказалось, последняя летучка газетчиков. Настроение у всех было нерадостным, начались проблемы с финансированием редакций, к тому же каждому редактору приходилось сдерживать поток псевдодемократической писанины, слышать упреки в реакционности и консерватизме…
После отъезда коллег, уже собираясь на поезд, Виктор Константинович сказал вдруг мне, что будет уходить из обкома партии. Не по нему эта работа, не по его принципам, а мечтает он создать сельскую, или крестьянскую, газету. Хуже всего в этой перестройке, по его словам, придется сельчанам. Он не советовался, просто размышлял. А через некоторое время раздается звонок, и он мне говорит, что нашел в архивах сведения о том, что когда-то в области была уже крестьянская газета! Просил предлагать названия новой газете, говорил, что решил вопрос с управлением сельского хозяйства о помещении для редакции. Вскоре опять раздается звонок: все, газета будет и называется она «Земля»! Честно признаюсь, мне название не очень понравилось, но со временем поняла, что газете этой другого имени и не надо.
А потом загорелся идеей создать детскую областную газету.
– Представляешь, – говорил он, – нигде в России нет детских областных газет. Мы будем первыми, она нужна, надо давать в ней жизненные ориентиры детям, учить их добру и справедливости. Вот так появилось в области «Чадо»! Кстати, название газете дал (выиграл конкурс) редактор сретенской районной газеты Виктор Чапыгин (ныне покойный). А потом и в Борзе появилась детская газета «Трудное детство», юнкоры которой тесно сотрудничали и с газетой «Чадо».
Жить газетам становилось все труднее. Мы постоянно держали связь с В.Родионовым, он не забывал свою родную «Даурскую новь». Как-то в Комсомольской правде выловила заметульку о том, что в малом городе создано свое телевидение при газете и создан свой информационный центр, чтобы вместе было легче выживать. Задумалась о том, почему бы в Борзе не создать телевидение? Естественно, звоню Виктору Константиновичу, делюсь своими планами. Он загорается идеей, обещает получше разузнать обо всем у своих московских коллег. Потом сообщает, что с выделением канала проблем будем много, но стоит попробовать, и сразу предлагает сотрудничество. В те годы он искал разные пути финансового обеспечения газеты, создал даже фирму «Межа», в которой принимали участие и другие редакции районных газет. Все мы тогда искали пути финансового содержания газет, ведь в нашей области (единственной в России) было уничтожено Управление полиграфии и печати, и все газеты оказались в одночасье предоставленными сами себе!
Шел уже 1991 год. И вот в ноябре Виктор Константинович уже с готовыми предложениями и даже списком оборудования приезжает в Борзю. Решаем идти к главе администрации и просить поддержки и разрешения на создание телестудии. Почти весь день просидели в приемной (главой администрации тогда был В.И. Колесников), попасть на прием не смогли. Что делать? У Родионова на следующий день назначена какая-то важная встреча и уже был обратный билет на поезд. Он предлагает: пойдем к нему домой, не выгонит же, дело не терпит отлагательств! И мы заявились домой к главе администрации, он принял нас, выслушал и обещал помочь. Слово свое сдержал, но телевидение вошло в строй только в 1995 году. Случилось так, что в конце декабря 1991 года на сессии Борзинского городского Совета меня избрали его председателем. Избрали неожиданно, просто мужчины в предчувствии разгона Советов предпочли уйти в сторону, оставив все расхлебывать женщине. Сказать, что у меня был шок, значит, ничего не сказать. Разом рухнули все мои планы. Но это уже моя история. И опять меня поддержал Родионов. Все нелегкие годы работы в Совете он поддерживал меня, а в начале 1993 года предложил перейти в его газету «Земля» собкором. Сказал, что уже многие мужчины, председатели Советов, перешли на другие места работы, что дни Советов сочтены. И все-таки я осталась до конца со своими депутатами.
Первым, кто позвонил мне после известного Указа президента о ликвидации Советов, был Виктор Константинович. Он просто сказал мне, чтобы завершала все дела, немного пришла в себя, и он ждет меня собкором. Никого никогда не боялся, всегда жил и действовал по совести, по своим человеческим принципам.

Актуально и сегодня
Годы работы в газете «Земля» до сих пор вспоминаю с какой-то ностальгией. Да, не было денег, зарплату не получали по полгода, и была она не очень щедрой. Но был отличный коллектив, коллектив единомышленников: Людмила Борисовна, Татьяна Ивановна, Елена Романовна, Жанна, Рая Шавелкина, Володя Красников… Мы часто собиралась, обсуждали газетные дела, спорили и переживали. Мы видели, как стремительно рушилось село, как многие советские руководители колхозов и совхозов растерялись. Лишь немногие из них выдерживали эту катастрофическую перестройку вместе со своими коллективами. А потом Виктор Константинович буквально благословил меня на перевод в Борзинский информационный центр. Мы и дальше сотрудничали с газетой «Земля», никогда не теряли связи, помогали друг другу.
Давно, еще в 2000 году, готовя юбилей «Даурки», в старых бумагах нашла чудом сохранившийся доклад Виктора Константиновича Родионова к пятидесятилетию «Даурской нови», который был в 1980 году. Недавно, роясь уже в своем домашнем архиве, нашла его и вновь перечитала. Сквозь призму пережитых лет многое воспринимается иначе. Читая эти строки, написанные его рукой, с сокращениями и вставками, вспоминала те годы. В его докладе, в те годы всесилья КПСС, совсем мало слов о роли партии и правительства, дифирамбов в их сторону. Вскользь упоминается В.И.Ленин. Весь доклад посвящен людям: внештатным корреспондентам, сотрудникам редакции и работникам типографии.
Те его слова актуальны и сегодня для журналистов, он говорил тогда, 32 года назад: «Журналистика – это дело боевое, требующее особых моральных и деловых качеств, нравственных сил, а главное – глубокой убежденности в своем деле и серьезных знаний. Этими качествами обладают все сотрудники нашего небольшого редакционного коллектива. Газету нельзя делать равнодушному человеку, и в нашей газете, и в нашей типографии таких нет. Авторитет и популярность нашей газеты можно объяснить самым широким и непосредственным участием в ней наших читателей, наших внештатных корреспондентов…»
Он никогда не забывал сказать человеку добрые слова, поблагодарить его, похвалить, может, даже авансом. Никогда не боялся высказать свое мнение, не признавал дутых авторитетов. Жил щедро, жил взахлеб, всегда намечал себе высокую цель и стремился ее преодолеть. Помню, как радовался он и гордился тем, что успешно защитил кандидатскую диссертацию, как мечтал написать историческую книгу. Жаль, что не успел он тогда рассказать, о чем будет эта книга.
Многое он не успел сделать, но главное дело его жизни – газета – живет и радует своих читателей уже много лет. И мое пожелание всему коллективу: есть, быть и оставаться настоящей крестьянской газетой.