Газета 'Земля'

За 2012 год очень много было напечатано статей на тему «Дети войны». Я ни одной статьи не пропустила, чтобы не прочитать. Абсолютно все они брали за живое, даже до слез, потому что вспоминалось свое, такое никогда не забудется! Конечно, в статьях были высказаны и обиды, недовольства и уже казалось, что от разногласия все прикроется, а из последней статьи, стало ясным, что все-таки в стадии проработки и в Правительстве, и в регионе. И дай Бог, всему бы этому возродиться, потому что историю кровавую забывать нельзя!
А теперь пора поделиться и своими воспоминаниями. Совсем маленькой, может в зыбке с братиком Витей, семья наша переехала в Кыринский район из села Мангут. Отец мой, Куденцев Семен Петрович, мама, Куденцева Зоя Николаевна. Жили - не тужили, держали хозяйство, дети учились в начальных классах.
Война
Когда Левитан объявил о начале войны, мы, дети, не понимали, насколько она страшна…
И вот, без промедления вручили повестки молодым парням. В определенный день около сельского совета был сбор: много народа, лошади запряженные в телеги, играли гармошки, кто плясал, кто пел, а у кого забирали отца, брата – плакали. У призывников были за спинами вещи в мешках. После прощания их повезли на призывной пункт, а оттуда – в Карымское, на главный пункт отправления.

Непоправимый случай
Отец отстал от своей части. В Карымскую прибыл с опозданием. Строго тогда поступали с недисциплинированными: сразу зачислили в штрафную роту. Три сестры из Карымской так и не увидели брата. Роковая случайность – назначение в штрафроту сделал муж одной из сестер, гражданин Демидов, тогда он не знал, что папа его родственник.
Штрафная рота, значит – прямо на передовую. Слышала по телевидению из воспоминаний фронтовиков, по живым людям шли танки, оставляя лужи крови и мясо…
Папа по дороге сбросил «треугольник» в Челябинске с фото и просил послать посылку, потому что на одной руке была варежка, на другой – перчатка… Больше мы от него не получили ни одной весточки.

Остались одни
Жить без хозяина дома стало тяжело: надо сено накосить, дрова заготовить… Мы старались быть хорошими помощниками: ловили с братом на удочки рыбку, приносили по большому чайнику. Мы заготавливали чеснок, ягоды и, конечно, мангыр, копали саранки (царские) и ели их. По сравнению с другими, мы сильно не голодовали, с нами рядом был маслозавод, сывороткой кормили свиней, помню, горячей ей мыли полы. Женщины, чтобы поесть рыбку, приносили за пазухой кусочек масла. У нас в Мангуте стоял погранотряд и конечно столовая, когда повара выкидывали отходы, шелуху от картошки, люди все это собирали и ели.
Назрел у мамы план уехать поближе к сестрам, к железной дороге и я с мамой поехала на машине со всем хозяйством в Дарасун, а братишка остался доучиваться в Хапчеранге в ремесленном училище.
Остановились в каком-то бараке, корова привязана к столбу. Мама всё собрала и купила хатенку, но жить в ней не успела, умерла от травмы поезда. Я осталась одна, после похорон спрятала оставшиеся сбережения в спичечную коробочку, в подполье. Их изгрызли мыши.
Брат переехал ко мне, он старше меня на один год. Пережили все это, устроился на работу. Ему дали жилье, маленький домик и хлебную карточку. Когда на столе лежал хлеб, мы его переталкивали друг другу. Он говорил, «еще тебе надо учиться», а я ему говорила «еще тебе надо работать». Он погиб в 1942 году, на мотоцикле торопился на работу и обогнал покойника и разбился, он не был за рулем, был в коляске, а водитель жив. Очень все тяжело.
Я пошла в школу №1 в 5 класс, на одной ноге – валенок, на другой – сапог. Помню очень строгую учительницу Ефросинью Семеновну Войцехович, не дай Бог увидит на девочке сережки! По русскому языку и литературе – Фаину Ивановну Павлову и др… После окончания войны был потоп в 1947 году, от моего жилища была видна одна труба, потому что домик был на берегу реки Ингода.

Взрослая жизнь
Я окончила 7 классов и устроилась на завод ДЗГО учеником шлифовщика и очень в скором времени меня назначили табельщи-ком-нарядчиком, после направили в г. Новосибирск в школу нормировщиков. На заводе выбирали меня секретарем комсомольской организации.
Затем – замужество, уехали по назначению в МНР, после по договору уезжали на стройку БАМа. С мужем прожили 50 лет и два месяца до 2002 года. Умер по болезни. Наследство – двое детей, сейчас доживаю свой век с сыном Петром Кайгородовым. У меня от дочери двое внуков, три правнука, живут в Москве.
Дважды мама подавала на розыск, ответы приходили: без вести пропавший. Имя отца есть на стене памяти… Есть данные в книге, которая случайно мне попала в руки в с. Дульдурга несколько лет назад с его именем…В ней было очень много фамилией без вести пропавших и погибших.
Огромное спасибо тем людям, которые не останавливаются, добиваются восстановить этот трудный период жизни, с кровавыми отпечатками. Это история, она должна остаться поколениям!
Галина Семеновна КАЙГОРОДОВА,
ст. Дарасун, Карымский район