– Александр Викторович, разве недостаточно для этого карт, гербариев, коллекций? 

    – С первого года моей работы в школе появился эколого-географический кружок, теперь к нему добавился географический клуб «Пилигрим», образованный в 1994 году. Начинать новый учебный год предложением выбрать объект исследований и маршрут – это мой принцип дальней перспективы: самые маленькие и ребята постарше будут идти к нему целый год. Потом новички увидят фильм о летних испытаниях, вечерах у костра...

    Наши начинающие в этом году изучали динозавров. Столько всего перерыли-перелопатили, варились в этой исторической «ауре». Для чего? Хочу, чтобы они шли вперёд. А в пустыне Гоби, где в некоторых местах ветры выдули тонны песка с поверхности и обнажили кости динозавров, я со своими ребятишками побывал. В 2015 году мы прошли путём Ивана Ефремова и в следующем году планируем его продолжить. Кто знает, может, и мои «малыши» побывают там или будут стремиться на поиски древностей потом, став взрослыми. Это тоже перспектива.

    – Говорят, что у побывавших в Гоби, появляется синдром возвращения…

    – В наших планах – палеонтологические работы. Здесь находится Сайшанд, он занимает второе место в мире, где археологи находят большое количество останков древних позвоночных. Мечта – побывать в знаменитом «мёртвом» городе Хара-Хото, засыпанном песком и открытом учеником и подвижником Пржевальского Петром Кузьмичом Козловым. Ефремов побывал здесь дважды. 

    Вообще, палеонтологией мы занялись давно, а подтолкнул к этому зуб мамонта в музее МГУ: на экспонате значилось, что он найден в Балейском районе. Начали искать: окрестности Савватеево, Верхних Ключей – ничего! Потом мои ребятишки, проторившие велосипедную тропу, нашли бивень и зуб в одном из логов возле Умыкея – кости вымыло дождём. Так положили начало палеонтологическим исследованиям.

    – Чем ещё интересен для любознательных умов Нерчинский район? Какими были первые экспедиции?

    – Наш район уникален в природном плане: Савватеевские копи самоцветов, Шивкинские столбы, Комогорцевское озеро в среднем течении Нерчи с реликтовым водяным орехом, озеро Таловое из системы олинских пойменных озёр (тут сохранилась кувшинка, занесённая в региональную Красную книгу). Кружковцы побывали везде, мы даже орех из Комогорцевского озера начали расселять. Вид прижился в соседнем озере, которое мы назвали Ореховым.

    А первая экспедиция – это мой первый 10 класс; мы тогда работали по левому берегу Нерчи в пади Катаргинская совместно с Нерчинским краеведческим музеем. Собрали гербарий из 40 видов степных и пойменных растений, часть увезли на кафедру ботаники в Читинский пединститут, а часть пополнила коллекции краеведческого музея. Потом были Савватеевские копи – там две экспедиции провели. Я сам первый раз услышал о копях из лекций Юргенсона, будучи студентом геофака. Знаменитое и уникальное место с богатой историей. На карьере встречаются аквамарин, воробьевит, рубеллит, самоцветы группы граната и многочисленная литиевая слюда: морион, дымчатый кварц, топаз. В 1847 году у деревни Савватеево был добыт штуф турмалина до 11 фунтов весом, он хранится в музее Горного института. А светло-зелёный турмалин доставлялся на обработку огранщикам Урала! В 1915 году здесь побывал академик Александр Евгеньевич Ферсман. А годом ранее сам В.И. Вернадский, занимавшийся проявлением радиоактивного минерала торианита в Забайкалье, к тому времени Савватеевские копи были заброшены. Ферсмана чрезвычайно заинтересовал воробьевит, названный в честь советского минеролога В.И. Воробьёва. Нам удалось его найти во время второй экспедиции на копях. Посчастливилось Серёже Новикову, а камень красоты необычайной – желтовато-розовый с золотистым тоном. На карьере он крайне редок – это была одна из самых ценных наших находок. «Охотники за самоцветами» обмен предлагали; где уж им понять, что настоящая ценность находки измеряется не деньгами. 

    Мы с ребятами собрали приличную коллекцию: аквамарин, ростерит, гранат-альмандин, горный хрусталь, шерл, лепидолит, напоминающий известный чароит. Частично коллекция передана в музей, а ещё ездили с собранным материалом в Москву на Всероссийский слёт юных географов, где заняли первое место из десяти. Многие были поражены работой кружковцев, обращались за коллекционными минералами.

    – Наверное, Ваша многолетняя работа может служить основанием для создания эколого-туристических маршрутов?

    – Такой маршрут уже разработан и включён в сборник «Маршрутами природы». Разработкой проекта с моим участием занимались сотрудники Нерчинского краеведческого музея Вера Ташлыкова и Александр Литвинцев, руководитель проекта «Даурский Версаль» Елена Шипулина, учитель биологии Нина Шайдурова и ученик нашей школы Александр Днепровский. Маршрут экологического туризма включает три месторождения самоцветов, расположенных вблизи Савватеево. Кроме Савватеевских копей, это Гремячее, и Моховое. Моховое сейчас – это уже маревая тайга, куда на транспорте не доберёшься; когда мы с ребятами туда забрались, то увидели рельсы узкоколейки и тачку – столько лет прошло, а они сохранились…

    Маршрут предусматривает создание в селе Савватеево музея самоцветов Борщовочного хребта. Также маршрут включает Шивкинские столбы: здесь произрастают редкие виды растений. Ценен он и в историческом плане. Туристы посетят храм Успения Пресвятой Богородицы, «Старый город» (сейчас это село Михайловка), где был подписан первый русско-китайский договор; сохранившиеся в окрестностях исчезнувших сёл Бянкино и Борщёвка церкви Троицы и Святого Николая Чудотворца. 

    – Вам-то разве не легче примкнуть к представителям учёного мира? Ни хлопот с детьми в экспедициях, ни выбивания денег …

    – Даже занимаясь наукой, никогда не думал оставить школу. Работа с детьми в области географии – это простор. Ботаника, экология, зоология, геология, палеонтология… Всего не перечислить. Вот летом пойдём с самыми маленькими к перекату Шумный на Нерче. У нас всё добровольно: хочешь изучать рыб – будешь ихтиологом, интересуют лекарственные растения – оформляем гербарий. Для меня удовольствие наблюдать, как ребятишки рисуют растения с натуры, как заполняют дневники. Хочу сделать из них натуралистов, чтобы они видели природу в целом. Во время отчётов те, кто изучал птиц, узнают растения, а минерологи – от друзей о рыбах… Хочется, чтобы они научились составлять отчёты, ведь последние из-под руки Гмелина и Палласа до сих пор имеют огромную научную ценность. 

    Что касается контактов с учёным миром, то в сентябре 2015 года после совещания географов Сибири и Дальнего Востока нам с кружковцами предложили поработать на стационаре Иркутского института географии, который занимается ландшафтными исследованиями. Это моя давняя мечта, ведь ландшафтоведение в программе по географии практически отсутствует.

    – Скольких «заразили» любимой наукой так, что можно смело сказать: «Не зря работал, есть продолжение»?

    – 12 моих учеников в разное время закончили географический факультет педагогического института. Юля Лескова работает на станции юных натуралистов в Чите, Ольга Шубина защитила диссертацию по окончании Забайкальского аграрного института, Валера Бронников пришёл работать в нашу школу. А вообще кружок и клуб научил их смотреть на мир глазами человека, заглянувшего в глубину окружающей природы, понять простую суть: человек – частица живого мира, которая способна его беречь и понимать. 

    – Что ещё в планах, кроме Хара-Хото и Сайшанда?

    – Как учитель планирую пополнять методическую литературу по изучению географии Нерчинского района: создать рабочую тетрадь, карту ландшафтов района. Ближайшая цель – найти здесь степное растение остролодочник Комарова, в своё время его собрал и описал известный натуралист Стуков. 

    Сказал я только о мечтах и планах, которые считаю реализуемыми в ближайшее время. О больших и дальних пока промолчу, но они есть: загадок и тайн у природы хватает, как и желания открывать их вместе с детьми. 

    Татьяна Гусева