Бензин дорожает, рыбалка – нет

    У него на пресловутое «подсекание» ушло почти десять лет, и, как это и принято в России, большая часть потрачена не на возведение дамбы и постепенное доведение водоёма до нужной глубины, а на борьбу с бюрократическими заморочками, которая обошлась ему не в один инфаркт. Кажется, что тут сложного: соорудил дамбу, запустил воду, дав возможность маленькому ручейку, питающему озеро, протекать, и разводи себе карасиков на радость людям и зарабатывая деньги. Не тут-то было. Затребовали с фермера государственную экспертизу на сие гидротехнические сооружение аж в полтора миллиона рублей, а дамба имеет всего лишь пятый класс опасности. Отбивался Мальцев от прокуратур всех «родов», прошёл череду судов, влез в кредиты, но дело не бросил. Такой уж есть – упёртый. Постепенно «поднимал» и подсыпал дамбу, сейчас глубина озера доведена до семи метров, а по проекту нужно 10 метров – это оптимальная глубина для того, чтобы рыбе жилось комфортно. 

    Он находит средства, а они немалые: два с половиной миллиона рублей вложил за эти годы в своё «карасиное» хозяйство. А соотношение затрат и доходов таково: один час работы бульдозера сейчас обходится в 5 тысяч рублей, а стоимость одного часа рыбалки на озере – 60 рублей, и за 10 лет её не меняли, несмотря на то, что цены на горючее подскочили не один раз. «Как поднимать, ездят и пенсионеры, добираются на озеро издалека – Тунгокоченский район, Аксёново-Зилово, Жирекен, Сретенск, Балей, читинские заглядывают. Мы в выходные берём плату за пять часов рыбалки и сидите с удочкой хоть весь день», – характеризует хозяин обстановку с доходами. 

    

На той «царской дороге»

    Стоит сказать, что сотворённое фермером «карасиное» озеро – это живая история нерчинской стороны. Здесь проходила «царская дорога»; когда-то тракт должен был пройти через Нерчинск именно в этом месте, да потом что-то «перещелкнуло» в заведённом государственном механизме, и остался кусок дороги, где фермер Мальцев и начал засыпать дамбу для рукотворного озера. 

    Откуда такой необычный для нашего края выбор? Он «двусторонний»: рыбалка – это с детства, и не только развлечение, но и возможность накормить семью. Восемь детей росло в семье Мальцевых, он  – «послевоенный», 1949 года рождения, рос, как и вся деревенская ребятня той поры, «вольной жизнью» – в трудах, заботах и обычных мальчишеских проказах, на которые было не так много времени. Вторая сторона выбора – из житейских реалий. 

    – Не стало в речках рыбы, Ингода, Нерча оскудели, редкий рыбак уловом доволен, сейчас приезжают из Сретенска (даже Шилка уловом не балует), вот и решил заняться новым для Забайкалья делом, – говорит мой собеседник. К карасям он пришёл не сразу. Вначале закупил фермер на Большереченском заводе омуля и пелядь – не прижились. Экспертиза воды показала, что в водоёме повышенное содержание солей, ставящее «крест» на редкой рыбе. Тогда Мальцев поступил просто: запустил в озеро нашего речного карася, тому понравилось. 

    – Наш карась не болотный, у него нет своеобразного запаха, потому что озеро не только ручеёк питает, есть подпитка и от подводных ключей, – рассказывает фермер. 

    Вода для него – головная боль, уровня в 10 метров не удаётся достичь ещё и по той причине, что ручеёк, питающийся дождями, за 10–15 дней без осадков практически пересыхает, а ключи большой мощности не имеют. 

    Мы стоим на дамбе, которая раздвинула две горы, смотрим вниз с высоты нескольких метров. «По проекту она должна быть под водой, а её не хватает», – делится Вениамин Макарович и говорит о том, что в природе всё сложилось с материалом для «перегородки» – есть скальные породы и хорошая глина для их скрепления, только вот с водой всё не так гладко.

    – Пробовал в той стороне колодцы копать – быстро забиваются, вода «гужирная». Валера, – окликает он завсегдатая озера, сидящего на противоположном берегу, – как улов? – Килограммов семь будет», – слышится в звенящей тишине над притихшим озером. Это вовсе не рекорд, с пустым садком отсюда не уходят, а преданных любителей карасиной рыбалки у Макарыча немало. Здесь строгие правила: запрет на сети, невода, спиртное, разрешены только удочки. 

    Эти правила в какой-то мере из детства, где о сетях не помышляли, рыбы было столько, что хватало удочек и закидушек. «Утром прибежишь проверять – на каждом крючке по рыбе», – с улыбкой вспоминает он. По всему берегу озера установлены урны для мусора, хозяин во всём любит порядок. «На лодках у нас плавать нельзя, тут сразу начнётся – спасатели, разрешения, инструктажи, бумаг не оберёшься», – говорит Вениамин Макарович.

    

Подарите озеро… с лебедями 

    Это лето для Мальцева непростое: очередное повышение цены на горючее «подкосило» поток желающих порыбачить. Несмотря на это, рабочий день Валентины Ивановны и Вениамина Макаровича Мальцевых начинается с шести часов утра и длится до 10 часов вечера. Надо каждого встретить, присмотреть, в утренние часы наведаться в свою «аптеку», так они называют местное разнотравье: чабрец, маралий корень, тысячелистник со своей земли – лучшие лекарства. 

    А как же прибыль? «Большого богатства и великой прибыли здесь не заработать, да и не стремился я к этому, когда дело затевал», – признаётся энтузиаст. Хотя и есть в стране федеральная программа по развитию рыбоводства, сложилось так, что на краевом уровне не старались получить по этой части хотя бы крохи для поддержки единственного фермера-рыбовода в крае, ни одной копейки господдержки он так и не дождался. Уже не надеется и говорит о том, что если найдётся покупатель – продаст озеро. С каким сердцем? 

    Этот вопрос я ему не стала задавать. Слушала про его «аптеку», про лебедей, что весной и осенью, пролетая над нашими краями, отдыхают на Макарычевом озере. Чувствует птица – здесь не тронут. Про Лёшу Кондратьева, что пасёт здесь скот и косит сено. «Парень работящий, пусть зарабатывает, я же озеро на «паевой» земле сделал, она всем должна служить», – говорит он, словно уговаривая себя, что сможет оставить дело, бросить озеро. Есть и претенденты, правда, предлагают они Макарычу простой вариант: подарить озеро «на общественные нужды». «Озеру хозяин нужен, а так его быстро загадят», – грустнеет он, и я понимаю, что даже не затраченные деньги беспокоят его больше всего. Жалко озеро, окрестности, тех лебедей. 

    

Просто работать

    Стоит сказать, что фермер Вениамин Макарович не простой, а можно сказать «руководящий», причём прошедший все жизненные ступеньки с самых низов. Как-никак не один десяток лет занимал руководящие посты, был главой Нерчинского района, генеральным директором агрокомбината «Нерчинский», начальником станции грузового обслуживания в районной «Сельхозтехнике». В самые трудные годы возглавлял совхоз в Тунгокоченском районе. Восемь лет занимался развитием свиноводства на базе Агропромстроя. 

    А эти ежедневные и ежечасные заботы, без которых он так и не научился обходиться… Не позволив себе отдохнуть и расслабиться, взялся за фермерство, ещё раз подтвердив свою преданость земле. «Я ещё после окончания школы, в 1965 году начал работать, потом окончил сельскохозяйственный техникум. За 50 лет трудового стажа заработал пенсию в 13,5 тысяч рублей, у жены – педагога – на одну тысячу поменьше. Надбавок за руководящие посты не имею: не оказалось правительственной награды», – говорит он, подтверждая, что не очень-то способен «подсуетиться» за себя.

    Уже давно Мальцевых манят к себе дети. Старший Олег – медик, преподаёт в военно-медицинской академии Санкт-Петербурга. «Не смогу я там, пасмурно, вечная слякоть, в декабре утром снег, вечером – дождь», – говорит Вениамин Макарович. Дождутся ли его в Крыму? Там работает младший Александр – работник военной прокуратуры. Они не стремятся в Забайкалье по понятным всем причинам, а их отец – убеждённый коммунист, говорит, что всё, что нужно от власти и партий для улучшения жизни в стране – это работать. 

    – Не нужно делать ничего противного для страны в угоду партийным и личным амбициям, надо просто работать для народа, – выводит он, выверенную жизнью, главную формулу. И просто работает, надеясь на себя, природу-матушку, поскупившуюся на воду, и уже не полагаясь на федеральные программы, сулящие поддержку, которой он – единственный фермер-рыбовод в Забайкальском крае – так и не дождался. 

    Татьяна Гусева, фото автора