Газета 'Земля'

Средняя, Нижняя, Вершина – и всё это Шахтама. Три Шахтамы – три судьбы, с интереснейшим историческим прошлым, одинаково трудных, горьких и, из последних сил, цепляющихся за жизнь. Главное их сходство – золото, которое начали добывать здесь еще с царских времен и благодаря которому (законно ли, незаконно) выживают сейчас.
Читатели, наверняка, помнят рассказ о последней жительнице села Средняя Шахтама – Соловьевой Лукерье Матвеевне, для которой родное село – единственная родина и любовь, а сегодня я еду в Шахтаму Нижнюю, туда, где «золото моют в горах» уже на протяжении полутора столетий.

История этого села удивительна, и берет она свое начало в середине девятнадцатого столетия. В то далекое время в горнорудном деле всей необъятной России происходят серьезные изменения – хиреет серебросвинцовое производство и начинает стремительно, для того времени, развиваться разведка и добыча золота. По царскому указу и под руководством известного знатока забайкальского золота А. Павлуцкого ежегодно снаряжаются поисковые отряды и, наконец, в 1848 году золото обнаружено в устье реки Шахтама. Вновь открытое месторождение оказалось настолько золотоносным, что уже к 1853 году здесь организовываются несколько промыслов: Князе-Михайловский (верхний), Царицынский (нижний) и Средний промысел.

Царская золотодобыча была уделом ссыльнокаторжных, которые и составляли основную часть населения Шахтамы. Стоит лишь обратиться к «Старателям» В. Ганибесова и «Из записок сибирского охотника» А. Черкасова, чтобы понять, насколько непосильным и тяжелым был забайкальский золотой песок. Сельский библиотекарь Ольга Хохулина рассказывает: «На золоте работали ссыльные каторжники. Некоторые из них жили в огромном деревянном здании тюрьмы, другие – в землянках, неподалеку от промывочных работ. Используя лошадей, за год старатели промывали миллионы пудов песка и давали императору до шестидесяти пудов золота. Надсадный труд золотодобытчиков скрашивало беспробудное пьянство, которое влекло за собой постоянные убийства и грабежи. Старожилы до сих пор помнят, что золото манило к себе разный сброд. Много было в этих краях китайцев, которые беспрепятственно переходили границу, мыли золотишко и, зачастую, так и остались в шахтаминской земле. При переходе границы, иногда и с заветным кулечком в руках – в перестрелке с охраной или стычке с грабителями, гибли они десятками, но поток желающих разбогатеть не иссякал».
Шахтаминские прииски исправно пополняли императорскую казну и после того, как в 1864 году были подарены генерал-адьютанту Н. Адлербергу и наследникам поручика Д. Бенардаки. После царского дарения рудники не раз, на правах аренды, переходили из рук в руки и до 1918 года дали стране 700 пудов золота.
Немаловажную роль сыграли шахтаминские старатели в гражданской войне против атамана Семенова. Лихие люди – они не боялись открыто привечать у себя большевиков, а в случае облавы скрывали их в окрестных лесах.
Интересный случай описан в сборнике воспоминаний участников гражданской войны в Забайкалье «Красногвардейцы и партизаны»: «В Шахтаме группа большевиков открыто жила у Станислава Белека и работала. Узнав, что я (И.Н. Козлов, - прим. авт.) и Иннокентий Лаврович Козлов из Сретенска прибыли в Шахтаму и тоже поселились у Белека, сельская власть решила арестовать нас на основании приказа атамана Семенова об аресте большевиков. В первый день Рождества во время обеда мы увидели в окно, что вдоль улицы к дому Белека идут староста и двое понятых, вооруженных берданами. Сомнений в цели их прихода не было. Что делать? Хозяин дома сказал: «Обедайте спокойно, не арестуют, за это я отвечаю…»
Войдя в дом, староста объявил об аресте меня, Иннокентия Козлова и Д.С. Ладыгина. Не обращая внимания на воинственного старосту и вооруженных понятых, Станислав Белек предложил им пообедать вместе с нами. Дед и бабка Белека, несмотря на сопротивление, изъяли у понятых берданы и усадили их за общий стол. За обедом дед рассказал старосте и понятым о том, как раньше, еще до революции, Гришка Фомин, «разбойник», находясь в бегах, предупреждал старосту, что он будет ночевать на прииске и чтобы никто не пытался его арестовать, а то плохо будет старосте. Почему? Да потому, что Гришке Фомину сочувствовали рабочие прииска. А как дело с большевиками? Тому, кто их у нас арестует, жить в Шахтаме нельзя, как изменнику народа.
После обеда староста и понятые, оставив берданы на хранение Белеку, ушли по домам праздновать Рождество. Так, Иннокентий Козлов, Н.К. Аникеев, Д.С. Ладыгин, братья Муратовы, сыновья Белека Владимир и Иннокентий и я остались жить у Станислава. Когда же приходили карательные отряды, мы уходили в лес, в падь Чингар, и возвращались лишь после ухода их из Шахтамы».
Золотодобыча давала селу не только работу, но и определяла само бытие: до 30-х годов двадцатого столетия в селе работало 5 школ, интернат, детский дом, больница, ресторан, баня, в начале 20 века здесь был публичный дом – обязательное дополнение золотого прииска. В советские времена ресторан и дом терпимости сменили учреждения целомудренные – дом обороны, например. Построили парашютную вышку. В селе проживало 11 тысяч населения!
Наряду с золотодобывающими артелями в селе было организовано профессиональное училище, готовящее кадры для сельского хозяйства. Комбайнеры трактористы, механизаторы из Нижней Шахтамы до сих пор еще трудятся во многих хозяйствах Забайкальского края.

Вспоминаю историю, которая произошла несколько лет назад. По коридору хирургического отделения, придерживая прооперированный бок, идет парнишка. Обыкновенный – с веснушками, белобрысые растрепанные волосы. Несколько дней назад он перенес операцию – грыжа. В двенадцать лет, да в наше время, такое нечасто встретишь, чтобы от тяжелого физического труда ребятишкам делали такие операции. Растормошив неразговорчивого собеседника, выясняю, что все очень просто. Оказывается, что тяжелая работа – не что иное, как добыча золота. Естественно, незаконная. Признакомившись и осмелев, пацан с гордостью рассказал мне, что один грамм этого металла – всего лишь слой в одну песчинку на дне пеницилинового пузырька и семь-восемь садовых тачек породы, которую надо привезти, промыть, снова привести и опять же промыть. «Золотое» дело в Нижней Шахтаме поставлено на поток. Добыча, реализации – все как положено. Промышляют таким образом все, разве что только ленивые не попробовали себя в этом деле. Может быть, поэтому, в селе с населением в две с лишним сотни человек, только один безработный, официально зарегистрированный в Центре занятости населения, хотя работать, как и везде – негде.
Сейчас, по словам некоторых местных жителей, все работы автоматизированы – уже мало кто использует лоток и ковш, в продаже появились помпы и миниприборы, с помощью которых стараются наиболее предприимчивые сельчане.
Денежки, вероятно, неплохие, но утекают они не в государственный карман, а куда-то налево, хотя сельчанам, по большому счету все равно, куда сдавать добытый трудом и потом песок. Была бы, как при царе, золотоскупка – несли бы туда. Безопаснее.

Карьеры и отвалы переработанной народы стали неотъемлемой частью пейзажа сёл Нижняя и Средняя Шахтама. Издавна в этих сёлах занимаются добычей золота, люди, что называется, на нём живут. Но вот беда, золото из земли черпают, а на села посмотришь – нищета. А весь казус в том, что предприятие зарегистрировано в налоговом органе не по фактическому месту работы, а почему-то в Шилкинском районе. Отсюда и нищета – поступления в бюджет поселения ничтожно малы, средств для существования нет. О работе участка артели ООО «Газимур», расположенного в селе Средняя Шахтама, рассказывает начальник участка И.Ю.Мясоедов: «Наше предприятие работает на территории Шелопугинского района много лет. За годы работы, как с населением, так и с местной властью у нас сложились определённые отношения. Администрации поселений «Вершино-Шахтаминское» и «Нижнее-Шахтаминское» постоянно поддерживаем в тушении лесных пожаров – выделяем тяжёлую технику. Сотрудничаем со школами, стараемся помочь в решении хозяйственных проблем.
Что касается населения – здесь у нас были проблемы: некоторые местные жители пытались проникнуть на территорию, где путь к золоту остаётся минимален, с целью незаконной добычи данного метала. Для решения подобных конфликтов была задействована вневедомственная охрана, и правоохранительные органы. В этом году заключили договор с

Росинкасацией и выставили вооружённый пост. Только теперь люди поняли, что объект находится под серьёзной охраной, и не делают попыток проникновения к прибору.
Что касается нашей непосредственной работы, то должен отметить, что всё здесь делается на законных основаниях. ООО «Артель «Газимур» запланировал рекультивацию обработанных площадей. Некоторые считают, что после работы старателей пейзаж становится похож на лунный. Это неверно. Если всё делать согласно проекту, то никакого нарушения экологического баланса быть не может, а плюсы очевидны – в водоёмах появляется рыба, поселяются птицы, на рекультивированных землях высаживаются саженцы. И уровень воды от наших работ тоже не зависит. Если вода ушла, значит, на то есть другие причины – природные».
Всё хорошо и складно на словах, но на деле не всегда получается без потерь для экологии. Стоит ли того «золотая лихорадка», когда старики из окон своих лачуг смотрят на кипящую работу старателей, придумывая, как бы добраться до погоста и замечая, что «во-о-н там, милок, еще неделю назад был небольшой лесок», а сегодня уже работают экскаваторы?

Галина БАЛАГУРОВА.
На центральном фото: орудия
золотодобычи, найденные
современными старателями