 «Моё Закаменное» Рассуждать о любви к Родине можно долго и витиевато. Можно вспоминать классиков и цитировать блестящие мысли философов, а жить – в глуши, не вдаваясь в хитросплетения политики, без программ поддержки. И совершать простые человеческие подвиги – рожать детей без гарантии оказания квалифицированной медицинской помощи, работать за «минималку», знать, что и пенсия будет мизерная, но всё же ежедневно ходить на работу, жить без электричества, без связи, без гарантий, которые так картинно яро охраняет правительство – сможет ли каждый? Нет!
А там и следует искать истинных патриотов – в забытых сёлах таёжной глуши, на оскудевших полях, животноводческих комплексах и чабанских стоянках. Тихо и скромно там живут те, кто не умеет красиво говорить, жёстко требовать, но умеет беззаветно и безответно ждать и надеяться. В повороте дороги – огромный камень. Повернули, и вот оно – село Закаменное Газимуро-Заводского района, отгороженное от соседнего Батакана хребтом и каменистыми россыпями. Отсюда начинается путь в Газимурское захребетье – к самой окраине государства, где проходит граница с соседним Китаем. Жизнь «за камнем» притихла давно. Это в «застойные» годы работал в Закаменном совхоз, медпункт, детский сад и ясли, библиотека, клуб и кузница. Укрупнение населённых пунктов, что опустошило газимурские дали в 50-х годах прошлого столетия, Закаменного не коснулось, покидать родное село жителей не принуждали. «У нас люди сами разбежались, в такие их поставили условия, – рассказывает местная жительница Тамара Ивановна Былкова. – Сколько народу было в Закаменном, а в окрестностях – ещё сёла Овчинниково и Никаново, рядом – Курлея, золотодобывающие прииски Култуминский и Курлеинский, где с царских времён, да что там с царских – со времени первых упоминаний о казаках-первопроходцах, черпают из земли природные богатства. Я и сама помню, какими многолюдными были места в пору нашего детства; много рассказывали о поре своей молодости, которая прошла здесь же, мои родители. Сейчас жизнь к закату повернула, по ночам бессонница мучает, а что делать, если не спится? Людей вспоминаю да дома считаю. Не радует меня эта арифметика. Два года назад было 34 дома, сейчас уже 26 осталось. Население – 175 человек. Вымирает моя Закаменная!» «Моя» сказано неслучайно: Тамара Ивановна здесь родилась и выросла. Как бы жизнь ни кружила, возвращалась в родительский дом с печалями и радостями, привозила на лето детей, а потом словно дерево под корень подрубили – похоронили родителей, и опустел отчий дом. По молодости жизнь била ключом, подрастали дети, росли и множились проблемы. Неугомонный характер не давал покоя, всё метались, искали, где место получше, попробовали жить среди азиатов, в Узбекистане, но куда бы ни заносила судьба, пути-дороги всегда заканчивались в Закаменном. После смерти родителей всё чаще думалось о родном доме, который, словно сирота, смотрел на улицу заколоченными окнами, зарастал бурьяном огород, и клонились без хозяйской руки заборы. Дум передумала и слёз выплакала немало, прежде чем принять главное в своей жизни решение. А как определилась – камень с души упал – переехала в родительский дом и занялась делами. «Дочери помогли ремонт в доме сделать, зятья усадьбу подправили», – обходит свои владения Тамара Ивановна и снова зовёт в дом. Сегодня у неё многолюдно. Дочери живут рядом, навещают маму и бабушку ежедневно, а самый дорогой гость, сестра Вера, приехала на родину из Иркутской области. «К сестре теперь еду, да на могилы отца и матери, – рассказывает гостья. – На село смотреть страшно, год от года всё печальнее картина, а тянет сюда по-прежнему. В детство тянет, в воспоминания – к теплу материнских рук, к запаху деревенского хлеба, к звёздному небу, которого нигде больше нет, только у нас, в Забайкалье. В Закаменном такие яркие звёзды!.. Умом понимаю, что надо бы увозить отсюда сестру поближе к цивилизации, ведь возраст уже. Аптека нужна, больница, а сердце и у самой в Закаменное рвётся. Сначала грустит и тоскует, а приеду – рвётся от обиды за малую родину». Объясняет: сказать, что отношения населения и поселенческой власти не сложились, значит, ничего не сказать. Не видно теперь Батаканского поселения на фоне района, хотя всегда здесь жили люди активные, неравнодушные и ответственные. Теперь – тишина. Проблемы нарастают, как снежный ком: свет неделями не горит, значение слова «обрыв» известно в сельском поселении «Батаканское» даже детям. До 2015 года электростанция состояла на балансе сельского поселения, теперь обслуживается энергокомпанией. Сейчас претензии предъявлять некому. Обращаемся в районные электросети – не наш объект, говорят, просим главу – «ничего не буду делать!» И весь разговор! Магазина в Закаменном нет, без связи жить привыкли. Благо, заработала в центре поселения больница. Приехал молодой фельдшер, из Красного Чикоя перевёз Сергей Михайлович жену и детей. Теперь купить лекарства, пройти первичный осмотр, получить экстренную медицинскую помощь можно дома. Это для местных жителей важно, ведь до районного центра добираться приходится почти сто километров. Тамара Ивановна поддерживает сестру, хвалит молодого медика и приговаривает: «Только б задержался у нас паренёк! Без фельдшера жить в такой глуши очень опасно!» Беспокоит сестёр будущее села. В батаканскую школу ездят учиться шестеро ребятишек, молодые парни не женятся, многие мужики живут по принципу: закодировался от пьянства – устроился на работу – взял кредит – купил машину – разбил – жена третьего ребёнка родила – снова запил. «Что за жизнь?» – сокрушаются женщины, прожившие жизнь в работе, в воспитании детей, в семейных заботах и хлопотах. «Чем реже приезжаю в родное село, – делится впечатлениями Вера Ивановна, – тем больнее на душе. Люди, словно закрытые раковины, живут в мире своих проблем и переживаний, перемалывают их поодиночке, как могут и умеют. Если не получается с бедами справиться, идут по пути наименьшего сопротивления, тонут в самогоне и китайском спирте, загоняя себя в ещё больший тупик. Со сверстниками поговорить хочется, расспросить о детях, о жизни, вместе ведь по Закаменной босиком бегали, вместе учились, на танцы бегали в клуб, а не получается. Понятно, тяжело людям живётся, но пьянства, безразличия и безучастности не пойму и не приму никогда». Теперь Тамара Ивановна сестру успокаивает, защищая односельчан, и опять же говорит о тяжёлой жизни, с которой не каждый умеет справиться. И даёт рецепт, как душой не очерстветь. «Защемит душа, я на берег Тутумы выхожу. Посмотрю на речушку, послушаю её журчание в засушливую пору, повосхищаюсь крутым нравом в полноводье, вздохну свежего воздуха полной грудью, и легче становится. Поверьте – от нашего воздуха, от нашей природы хочется жить, хочется помогать людям, заботиться о близких. Веры бы ещё где почерпнуть, что многодетными счастливыми семьями, рабочими местами и распаханными полями оживёт и моё Закаменное!» Галина Балагурова |
