О субсидиях, семенах и регионализации

    У каждой стороны в этом диалоге своя задача: у минсельхоза – приводить документы «в соответствие», у депутатов, подавляющая часть которых – сельхозники-практики в прошлом и настоящем, – отстаивать права тех, кто «у сохи».

    Заместитель министра Альбина Корешкова объяснила, какие изменения вносятся в государственную программу, почему и с какими последствиями. По её словам, ничего кардинального не происходит – оптимизируется структура документа: строчек и «воды» станет меньше. Все меры поддержки остаются, финансирование – в пределах бюджета 2019 года и «тех гарантированных соглашений, которые заключены с Минсельхозом России в настоящий момент». Другое дело, что постепенно (всё к тому идёт) перекраивается федеральная политика господдержки, изменяется порядок выделения субсидий, и вообще чаша весов всё больше сдвигается от субсидирования к льготному кредитованию. Но законодательно изменения пока не закреплены, так что решать проблемы предлагается по мере их поступления.

    Председатель комитета Михаил Якимов высказал сомнение, что сокращение даже строк и классификаций в программе на общем итоге скажется лучшим образом. «Показатели остаются теми же самыми», – подчеркнула Альбина Михайловна. По ряду субсидий даже есть улучшения.

    Тут у депутатов неожиданно возникли возражения. Ни в коем случае, по их мнению, нельзя, например, увеличивать субсидию на ремонт сельскохозяйственной техники. По крайней мере, на сегодняшних условиях. Ремонтные мастерские не оправдали надежд. Депутат Иван Нагель признался, что ещё несколько месяцев назад видел в этом начинании «глоток свежего воздуха», но «трактора, которые ставили на ППГХО в течение семи месяцев, до сих пор стоят. Больше предприятие их ставить туда никогда не будет! Ни один, кому выделялись эти субсидии, не показал себя с лучшей стороны». Из техники, по словам хозяйственников, буквально вываливается всё после первого же запуска двигателя. Очевидно, что обращаться в Роспотребнадзор и проч. по каждому случаю – не вариант. Нужно менять условия и обязать ремонтников ставить не дешёвые китайские и корейские детали, а «родные» – заводов-изготовителей комбайнов, тракторов. Иначе эти субсидии – деньги на ветер, да ещё и автопарки «оголены» в самую страду.

    Депутаты, пользуясь случаем, подняли много злободневных тем. Об овечьей шерсти: настригли – залюбуешься, но цены упали – как и куда сбывать? О скотомогильниках: больше 400 их должно быть на территории края, а на деле? Многое и здесь упирается в финансы, только не из-за преступного желания кого-то сэкономить на дешевизне, а из-за нищенских бюджетов сельских поселений. Но избранники народные и аудитор Контрольно-счётной палаты Забайкальского края Сергей Замешаев (тоже участвовал в разговоре) правы в том, что нельзя всё списывать на скудность финансирования, на то, что регион дотационный, а работу министерств строить по принципу «мы же напрямую мало на что можем влиять». «Зачем тогда нужны, если не можете?» – прозвучало без обиняков, отрезвляюще.

    Сергей Михайлович озвучил несколько замечаний своего ведомства относительно изменений в госпрограмму: критерии эффективности по многим пунктам сформулированы расплывчато, и в целом нет ощущения «перспективы». Для примера: эффективность решения проблемы бродячих животных измеряется просто количеством отловленных псов. Считать эффективной работу самого министерства предлагается при достижении 85% показателей. Вот и сыплются потом отремонтированные на 85% трактора!

    Некоторые замечания счётной палаты разработчики документа учли. Но вопросов у депутатов от встречи до встречи меньше не становится.

    – Вот мы вошли в ДФО, открылся обширный регион для реализации сельхозпродукции – Якутия, Дальний Восток. А чтобы разрешили вывозить её за пределы края, какая работа ведётся? – напомнил о проблемах регионализации Далай Гунгаев. Хотя нет, не так: о проблемах колхозник с сорокалетним стажем, Герой Труда, знает хорошо, но хочет знать, что делается для их решения.

    По словам руководителей минсельхоза, вся работа направлена на то, чтобы перевести статус региона с «неблагополучный с вакцинацией» в «благополучный с вакцинацией». «У всех животных берутся анализы. Делаются они только в западной части России. Как только получим результаты – если они будут отрицательными – заявляемся на смену статуса, – продолжала держать удар «и за того парня» (в данном случае – за ветеринаров) Альбина Геннадьевна. – Сейчас край в так называемой серой зоне, и в регионы, которые тоже «серые», можем вывозить продукцию на условиях обычного карантина. Это Приморский и Хабаровский края. Пожалуйста – рефрижератор пломбируется и идёт транзитом.

    – Я уже касался этой проблемы, буквально вчера поднимал вопрос, – выступил как сельхозтоваропроизводитель директор АО «Племенной совхоз «Комсомолец» Сергей Гурулёв. – Обидно, что даже в Улан-Удэ не можем вывезти, хотя там есть крупные потребители, которые дают очень хорошие цены. Ситуация такая: чтобы вывезти тысячу забойных овец, нужно со ста овец анализы крови. Стоимость анализа, который нужно отправлять во Владимир, 800 рублей...

    Республика Бурятия действительно «благополучная с вакцинацией». Амурская область – тоже. Получим новый статус – сможем продавать им. Иркутску – никогда. Потому что он «благополучный без вакцинации», а в Забайкалье ящур десятилетия периодически возникает.

    – Такое ощущение, что диверсия… – немного успокоились по поводу «бездействия» министерства депутаты. На Амурской, 13, же предлагают не диверсантов искать, а фермерам и населению скот «не прятать», стопроцентно чипировать, вакцинировать. А то половина стада не вакцинирована, а потом: «А почему у нас ящур? А почему нам нельзя мясо продавать?»

    – Борзинский, Краснокаменский. Но остальные-то чистые, – не сдался Далай Гынинович. – Почему нельзя отделить от «серой зоны» районы, которые «не виноваты» в этом клейме? Красночикойский, Петровский – ящура на их территории нет, Бурятия, Иркутская область – под боком, но вывезти мясо на реализацию туда не могут и они. А мы о каком-то развитии животноводства громко говорим!..

    Руководители министерства объяснили, что под ограничение попадает весь регион, и ничего с этим не поделать.

    Ещё одним важным вопросом была разработка дорожной карты семеноводства Забайкальского края и создания регионального страхового фонда семян сельскохозяйственных растений. Сейчас, за редким исключением, «сеем мусор». Плюс проблемы с хранением семенного материала из-за отсутствия элеватора, а из-за очередной засухи нечего нынче и сохранять. Репродукция семян идёт десятилетиями. Два семеноводческих хозяйства, получивших аккредитацию, свои функции не выполняют. 10 миллионов рублей будет выделено на закуп элитных семян. Для создания страхового фонда (закуп, привоз, хранение и т.д.) потребуется 150 миллионов. Их нет. И всё же депутаты предложили рассмотреть вопрос создания в крае семенного завода. Современная поливочная система свела бы на нет риск потери урожая от засухи, а поля засевались бы качественными семенами. На закуп оставляем в соседних регионах по 42 миллиона рублей в год, а на создание завода нужно 250. Рассчитать срок окупаемости вложений несложно, но вкладывать краю нечего. К тому же государство уходит из этих отраслей и может только субсидировать бизнесу часть затрат. Как вариант существует система грантов. Опять же для бизнеса. Представители депутатского корпуса старшего поколения напомнили (а в №43 об этом рассказывала «Земля» в материале «Забайкальское семеноводство») о системе, существовавшей сравнительно недавно. Почему не вернуться к ней? Поощрять хозяйственников развиваться в этом направлении.

    И вновь прозвучало: на бедность будем пенять – никогда от неё не избавимся. От встречи на Чайковского, 8, осталось ощущение, что новая команда министерства это всё-таки понимает (вот и 352 миллиона рублей запросили на развитие производственной базы, и сроки оформления субсидий сдвигают в пользу аграриев). Депутаты – в теме, при этом грамотные и в диалоге с исполнительной властью не с позиции «снизу вверх». Уже неплохо.

    

    Елена СЛАСТИНА