Языковой барьер (плохой язык)

    Серьёзный фактор. Для того, чтобы актёры выходили на «международный уровень» английский просто необходим. Некоторые уповают на «технику». В СССР, да и в современной России, процесс кинопроизводства, помимо синхронной записи, предусматривает съёмку изображения и запись звука раздельно, то есть может сниматься один актёр, а если требуется (плохая речь, акцент, посторонние шумы на съёмке), то его озвучивает другой. Яркий пример – «Солярис» А. Тарковского, где вместо сильно «акцентирующего» литовца Донатаса Баниониса «говорил» Владимир Заманский. Жестоким ударом стал факт, что в Голливуде более предпочитают только съёмки «синхрона» (гораздо дешевле, в сравнении с отдельной озвучкой в специальных студиях). У тех же, кто совладал с «голливудским» языком, остаётся проблема – акцент. Из-за него россиянам приходится играть лишь вторые и эпизодические роли русских или лиц славянских национальностей.

    

Языковой барьер (хороший язык)

    При кажущейся абсурдности прекрасное знание английского, и даже без акцента, может подкинуть увесистого «поросёнка». Актриса Ирина Апексимова, поработавшая в американо-российском проекте студии Walt Disney – сказке «Книга мастеров» (2009) и снявшаяся в картине Ф. Нойса, фантастическом триллере «Святой» (1997), уверенна, что знание языка не снимает проблемы, а лишь переводит её в другую плоскость: «Если ты теряешь свой акцент, то ты абсолютно никому не нужен, потому что ты всё равно русский актёр. А если ты русский актёр, то ты никогда в жизни не сможешь сыграть американские роли».

    

Презирающие кастинги

    Целый ряд американских продюсеров считает, что россиянам присуща одна и та же грубейшая ошибка: они ждут предложений и не привыкли действовать – обивать пороги, ходить на кастинги. Кроме того, они не умеют грамотно пиариться, считая себя великими актёрами. Наши актёры считают, что, имея хорошую фактуру и школу Станиславского, работу в Голливуде всегда найти можно. Но они ошибаются. В Голливуде такое количество профессионалов, что если не заниматься раскруткой своего имени, паблисити и не «проталкивать» самого себя, ничего не будет.

    

Отношение к работе

    Показательным примером разного отношения к работе американских и российских актёров может служить опыт режиссёра Юрия Грымова в картине «Чужие»: «Американцы – суперпрофессионалы. А русские – просто очень хорошие ребята, которые думают, что они актёры. Знаете, как американские и наши актёры приходят на совещание по ролям? Американцы – с ноутбуками, блокнотами и тремя ручками – записывать идеи и замечания. Наши – с банками пива. Американцы на репетиции всё делают по-настоящему. Наши обещают: «Ну это репетиция, вот потом мы такое выдадим...»

    С Грымовым солидарен и Олег Штефанко (играл в фильме Роберта де Ниро «Ложное искушение»): «В Голливуде никто не считает дублей. Снимают до тех пор, пока режиссёр не скажет: «Снято». А у нас буркнут что-то на камеру и рукой махнут, мол, и так сойдёт». Наши актёры привыкли сниматься, чтобы выжить (ещё играют в театрах, дополнительно подрабатывают дедами морозами и т.п.), а их – чтобы строить карьеру, потому и отдают себя полностью фильму.

    Многих современных российских актёров, работавших с американскими коллегами, удивляло необыкновенное равноправие, товарищеские отношения, дружеская взаимовыручка, царящие на съёмках (и за пределами съёмочной площадки) между «звёздами» и актёрами самого нижнего «эшелона». В Голливуде нет такого принципа: «Я – звезда, ты – г...» – все одна команда, которая работает на благо будущего фильма. На российских площадках, увы, сей «принцип» весьма распространён.

    

Темпы Голливуда

    В США кино снимают быстро – за шесть, семь недель, правда этой быстроте предшествует длительный подготовительный период (от года и более)… Владимир Машков, единственный до сих пор из россиян, сумевший стать членом Гильдии актёров Голливуда, считает, что большинство россиян, несмотря на все таланты, в таком темпе работать не способны – не привыкли да и элементарная лень-матушка мешает. Русским нужно время для раскачки. У американцев никто не опаздывает на съёмку – это карается жёсткими штрафами. Нашим же, по «широте души», всё «по барабану».

    

Жёсткий актёрский график

    Стандартный режим работы актёра в Голливуде таков:

    4.30 (!) – подъём. Завтрак. Грим.

    6.00 – начало рабочего дня на съёмочной площадке, который длится от 16 до 18 часов! Простои не допускаются – иначе «вылетят» деньги, отпущенные на аренду помещений, техники, оплату полиции и страховок. Актёрские капризы (даже для «звёзд» мировой величины) недопустимы – иначе попадёшь на доллары. Наши актёры (справедливости ради стоит заметить, что и некоторые европейские коллеги) к такому режиму просто не приучены. Да, работают нередко так же на износ, но режим и принципы советского, российского, так же, как и европейского, фильмопроизводства, порой в корне отличны от заокеанского. Не лучше и не хуже… Ну разные они и всё тут!

    В Голливуде не существует понятий «несъёмочный день из-за плохой погоды» и «больная голова у актёра». Здесь снимают в любое время суток и в любую пору года. Скажем, идёт дождь – перетянут тентами улицу, соорудят свет, имитирующий солнечный, и начнут натурные съёмки.

    Каждое утро актёр получает лист, на котором всё прописано: на каком перекрёстке снимаешься, для бытовых, житейских нужд – где находятся ближайший банк, аптеки, рестораны... В России – полная импровизация. Результат – дополнительная потеря времени, которое, как известно – деньги.

    

Жёсткий сценарий

    Голливудскому актёру категорически запрещено импровизировать на съёмке, разве что «звёздам», и то за редким исключением. Сценарий подписывается продюсером в конце каждой страницы – попробуй изменить в этой «библии» хоть слово – жди финансовых «репрессий» (за расход плёнки, за расход электроэнергии, за время аренды аппаратуры и т.д.). Если в «энном» количестве дублей актёр должен прийти именно на эту точку, взять своего партнёра точно за запястье и на 12-й секунде пустить слезу из левого глаза, то, как бы эмоционален он ни был и как бы ни вживался в образ – нарушать задачу нельзя.

    Наши актёры, по традиции великой русской киношколы делают ставку на поиск наилучшего художественного решения в процессе съёмки и нередко импровизируют. Голливудский же съёмочный процесс сродни промышленному конвейеру: при стоимости одной минуты съёмочного времени в 50 тысяч «зелёных» мало кто может позволить себе творческий поиск.

    

Русское лобби

    Чтобы пробиться в «звёздную» верхушку «фабрики грёз», мало индивидуальных усилий актёров. Существует мнение, что пока не будет большой организованной лос-анджелесской русской общины, вряд ли нашим что-то светит. Замечено, что благодаря именно влиянию подобной испаноговорящей общины приобрели такую известность Антонио Бандерас, Пенелопа Круз и Сальма Хайек, немецкой – А. Шварценеггер, Тиль Швайгер, Франка Потенте, Кристоф Вальц («Мушкетёры», «Бесславные ублюдки»), а благодаря австралийской общине – Николь Кидман, Мэл Гибсон и Рассел Кроу.

    

Зло стереотипов

    Несмотря на завершение «холодной войны» и «победу» «демократии» в России, «фабрика грёз» остаётся в своём большинстве жестоким консерватором. Если припомнить все фильмы, выпущенные Голливудом за последние пару десятилетий, где присутствуют русские персонажи, то это – бандиты, негодяи, предатели, мерзавцы-мафиози, продажные военные, проститутки, забулдыги и т.д. Американский зритель привык к таким стереотипам русских и явно не собирается с ними расставаться, как впрочем и сами создатели такого кино. (Одна только сцена пьяной советской солдатни, пляшущей под гармошку а-ля «калинка-малинка» в джунглях Южной Америки из «Индианы Джонса и Королевства хрустального черепа» С. Спилберга от 2008 г., чего стоит!). Так что «холодная война», по крайней мере между заокеанской и нашей кинокультурой, явно продолжается, хотя и в одностороннем порядке... Нормальные, «адекватные» русские герои в американском кино не частые гости. Неспроста даже засветившиеся в Голливуде наши актёры – тот же Александр Балуев, начинают отказываться от предложений продюсеров играть роли русских негодяев и подлецов – «за державу обидно»! А «фабрика грёз» не спешит менять политику...

    Итак – мы слишком разные, ибо, как говорит небезызвестный Михаил Задорнов: «У нас душа «аналоговая», а они понимают только в «цифре».

    Сергей БАЛАХНИН, иллюстрации автора