Командировка

    

    Аркадий сдержал слово: принёс Ефиму необходимые документы на имя Ивана Ивановича Непомнящих. Помог устроиться на работу в механосборочный цех автозавода, где сам работал инженером. Правда, собирать машины не доверили, предложили красить готовые «КамАЗы». Работа вредная: целый день в маске и с распылителем в руках. Но Ефим согласился и работал с большой охотой, не обращая внимания на едкие запахи нитроэмалей. Получив первую получку, выложил всё деньги на кухонный стол.

    – Вот, Шурочка, распоряжайся.

    Девушка взяла деньги, набрала то, что не могла себе позволить на свою небольшую зарплату, и вечером устроила романтический ужин. Красиво накрыла стол, поставила горящие свечи. Но Ефима не тронула вся эта помпезность, он ел, как обычно, молча, не глядя на Шуру. А она не сводила с него глаз.

    – Тебе нравится?

    – Спасибо. Всё очень вкусно.

    – Сухарь ты, Ваня. Ну, а где ласковое слово хозяйке? 

    – Зачем оно тебе? Ты – девушка видная, у тебя много ухажёров, а я калека.

    – Какой же ты калека?! Вот уморил! – засмеялась Шура и, поправив рукой пышную причёску, добавила: – А ухажёры все норовят хапнуть, но я уже учёная. Был у меня один, всё хапал, а как узнал, что я беременная, сбежал, и следов не нашла. Я в то время в медучилище училась, молоденькая, глупая была. Напилась таблеток, чтобы от ребёнка избавиться. Чудом сама осталась жива. Врачи сказали, что у меня больше детей не будет. Так что калека, Ванечка, – я. Кто же меня такую возьмёт? Всем детей надо. Все нормальную семью хотят. Мы с тобой два месяца бок о бок ходим, хоть бы раз в твоих глазах искорка проскочила. Пусть не любви, желания…

    – Для тебя это так важно?

    – Конечно! Не совсем же я уродина.

    После ужина без лишних слов Ефим взял свою подушку с дивана и перекочевал к Шуре на двуспальную кровать.

    Началась новая семейная жизнь: спокойная, обыденная. 

    Ефим никуда не ходил, шумных компаний не любил. Всё ломал голову, будоражил мысли, пытался вспомнить прошлое, потом махнул рукой. Сделался отрешённым, полностью доверился жене, считая себя безнадёжно больным. К Шуре особых чувств не испытывал. Даже когда она забеременела и летала по квартире на крыльях счастья, зацеловывая мужа, он радости не проявлял. Только слегка улыбался, глядя на её округлившийся животик. Когда родился мальчик, Ефим решил его назвать Славкой.

    – Почему Славка? – выразила своё недовольство жена.

    – Славка, – впервые не согласился с женой обычно покладистый супруг. Обескураженная Шура задумалась, но, поразмыслив, одобрила мужа:

    – Верно, Ваня, – Слава. Слава Богу, что вопреки прогнозам врачей у меня родился ребёнок. Здоровенький малыш, в мои-то годы! Действительно – Слава, Славочка.

    Отец из Ефима получился замечательный. Он всё свободное время проводил с малышом. На его лице появлялась довольная улыбка, когда он носил его на руках

    Славочка подрос незаметно, пошёл в школу. Шура радовалась: и тут её мужики были вместе. Муж провожал ребёнка в школу, сам шёл на работу. Вечером делал со Славкой домашнее задание, потом мастерили машины. Они были разные: железные, собранные из конструктора, деревянные из кубиков и раскрашенные. Машины стояли везде, даже на кухне. Но Шура не сопротивлялась, подмечая любовь сына к технике.

    Жить становилось сложнее. В стране набирала темпы разрушительная перестройка. Автогигант на Каме стал акционерным обществом. Предприятие залихорадило – уменьшались объёмы выпуска автомобилей, сокращали рабочих. Недовольные трудящиеся на многочисленных собраниях ревели так, что у Ефима раскалывалась голова. Он перестал ходить на собрания, оставался в цехе и красил машины. Но страшно боялся остаться безработным. Однако эта печаль по счастливой случайности его миновала. Он остался работать на автозаводе. 

    На работе к нему относились с пониманием. За добросовестный труд начальство уважало. Постепенно Ефим избавился от комплекса безнадёжно больного человека. «Ну и что же, что не знаю прошлого? – размышлял он. – Зато хорошо вижу настоящее. Вижу, что меня уважают на работе, любит жена, что мною гордится сын. Как он гордо вышагивает в школу, держась за мою руку. Не всё потеряно. Нет. Надо жить полной жизнью. Ради Славки».

    

    Окончание – в следующем номере.