Многие из них сохранили свой фасад практически в первозданном виде и до сих пор служат людям, другие терпеливо ждут реставрации. Или берег Шилки – реки, от уровня воды в которой многие десятилетия зависело благосостояние тысяч сретенцев из множества пришлого люда, стремившегося к этим берегам, чтобы заработать и прокормить семьи, либо добраться до Амура, который притягивал своим благополучием крестьян даже из центральных районов России. 

    Ещё одна веха в истории Сретенска – Шилкинское пароходство. Эта тема до сих пор волнует историков, краеведов и неравнодушных жителей Сретенска, интересующихся прошлым своей малой Родины. Но нам, современным жителям края, достались в наследство лишь архивные документы, музейные экспонаты и созерцание единственного пассажирского теплохода «Заря», который бороздит воды Шилки, курсируя между Сретенском и селом Куларки, что расположено в самом низовье реки.

    Немало имён замечательных людей – купцов, меценатов, фабрикантов, исследователей, врачей и инженеров можно услышать в Сретенске, чья жизнь и судьба так или иначе оказалась связана с городом. Но много ли мы о них знаем?

    Почему затон называется «Муравьёвским», больница «Павловской» и почему только в Сретенске, к востоку от Байкала, можно встретить единственное, отдельное от всех, еврейское кладбище?

    С этими вопросами отправляюсь к краеведу, кандидату исторических наук, председателю Совета муниципального района «Сретенский район» Олегу Юрьевичу Черенщикову:

    «Тема еврейства до сих пор интересна историкам и краеведам тем, что представители этой нации играли немаловажную роль в торговом, техническом, промышленном и благотворительном развитии Сретенской станицы, как раньше именовался наш населённый пункт.

    На нашем берегу они появились во второй половине XIX века, к началу века двадцатого здесь сложилась одна из самых крупных, после Читы, и влиятельных еврейских общин в Забайкалье. К 1886 году в Сретенске насчитывалось около четырёхсот граждан иудейского вероисповедания. Не имеющие своей территории, евреи могли селиться только там, где разрешала власть, а Сретенск как раз входил в число таких мест, скажу больше, станичная власть поощряла прибытие предприимчивых людей, поскольку была заинтересована в промышленном и торговом развитии станицы. 

    От природы сметливые, изворотливые, как правило, живущие по законам своей веры, ведущие здоровый образ жизни, они всегда тянулись к местам, где можно организовать торговые предприятия, заниматься коммерцией или организовать новое, желательно вне конкуренции, производство и развернуться на всю ширь еврейской души.

    И всё же крупных еврейских фирм в Сретенске было немного, не более трёх. Большинство представителей еврейской диаспоры занимали должности приказчиков, доверенных торговых фирм, были мелкими торговцами или содержали маленькие гостиницы, постоялые дома, бани, кондитерские, фотомастерские. Были среди них и настоящие труженики, занимавшиеся каким-либо ремеслом, оказывали населению услуги извоза или организовывали производства изделий, пользующихся каждодневным спросом.

    

Коммерсант, промышленник, меценат

    Одним из наиболее ярких представителей сретенского купечества из евреев был Яков Самойлович Андроверов. Славная многочисленная семья из нескольких сестёр и братьев, которые не сидели сложа руки сами, имели солидный капитал и множество наёмных рабочих. За тридцать лет семья сумела заработать на золотодобывающих приисках и казённых подрядах более чем полумиллионные обороты, и не было в городе такой сферы деятельности, где бы не пробовали свои силы и возможности эти коммерсанты. Бизнес Андроверовых присутствовал в Хайларе, Харбине, Горбице, Чите, а главная контора находилась в Сретенске. Семье принадлежали пароходы, баржи, горнопромышленные и торговые предприятия, шубный, мыловаренный, лесопильный и красочный заводы, электростанция.

    Важно отметить, что в 1907 году Яков Андроверов первым в Сретенске приобрёл динамо – машину, которая вырабатывала электроэнергию для освещения сначала жилых и подсобных помещений хозяев, а позже и домиков, в которых проживали семьи его рабочих. Исходя из этого, можно смело утверждать, что первая лампочка в Сретенске была Андроверова, а вовсе не Ильича, как принято у нас говорить! Кроме того, мы привыкли читать, что во времена купечества рабочие подвергались жесточайшей эксплуатации, работали в нечеловеческих условиях за жалкие гроши, и мало кто знает, что купец Андроверов, были и другие, предоставлял своим рабочим и служащим жильё, построил для их детей школу, регулярно выплачивал заработную плату, лечил заболевших, а особо страдающих от недугов, но стоящих и нужных работников, мог отправить на курортное лечение вплоть до Чёрного моря.

    

Стена Штейна

    Люди иного вероисповедания жили в Сретенске, работали, играли свадьбы, рожали детей и, естественно, умирали. Вера не позволяла им хоронить своих усопших на общем кладбище, поэтому представители общины подали прошение о выделении земельного участка для организации погоста. Просьба эта была удовлетворена и с той поры несколько сотен иудеев нашли свой последний приют в сретенской земле. 

    В начале XX века в Сретенске началось строительство Сретенского военного гарнизона. В 1908 году конкурс на проведение строительных работ выиграл купец Михаил Штейн – ещё один достойный представитель еврейского купечества. До 1914 года гарнизон был построен, и примерно в это же время на личные средства Штейн воздвиг по периметру захоронения двухметровую стену из красного кирпича, которую и сейчас можно видеть, практически, в первозданном виде.

    В 30-х годах прошлого столетия, при начавшемся экономическом спаде, прошедшей коллективизации и раскулачивании, интерес евреев к Сретенску пропал и начался исход их из города. Уверяю вас, что никакого антисемитизма, геноцида, гонений и насильственных действий в отношении них не было. Сретенск издавна считался веротерпимым селением, в котором благополучно уживались евреи, поляки, русские, хохлы, представители других национальностей.

    Две трети сретенского купечества, что были из евреев, впоследствии эмигрировали. Вероятно, в Китай и Австралию, обжились там, ассимилировались к культуре и условиям проживания, и до сегодняшнего дня не чувствуют ностальгии по своим корням. Несмотря на многочисленность диаспоры, сейчас прямых потомков этих людей в городе не осталось. Сретенцы пытались обратить внимание Читинской Еврейской диаспоры, существующей ныне в Чите, отдельных лиц в Израиле и Австралии на место захоронения их предков на забайкальской земле, но откликов так и не получили.

    В 70-х годах, как это не прискорбно, началось разрушение кладбища. Вандалами было разрушено несколько надгробных памятников. Даже ходили слухи, что мемориальные плиты и мраморные надгробия вывозились за пределы области и республики. Это продолжалось недолго. Постепенно интерес к истории еврейской общины и месту их захоронения угас. Кладбище, никем не охраняемое, кроме надёжной стены, бесхозным стоит уже около века. Надо отдать должное мастерам-каменщикам, которые занимались гравировкой и изготовлением надгробных плит: и сегодня, спустя более ста лет, отчётливо видны надписи, легко читаются даты и слова прощания с усопшими родными. Вот только некому положить цветы к этим могилам, некому склонить головы и почтить память. Судьба, смутное время, неоднозначное отношение к представителям этой нации разбросали потомков по всем континентам, и кто знает, может быть где-нибудь на другой стороне планеты сидит в солидном банке преуспевающий бизнесмен и невдомёк ему, что характер, склонность к избранной профессии, настойчивость и упорство достались ему от деда или прадеда, чья коммерческая карьера начиналась в неведомом ему Сретенске, на далёкой забайкальской земле». 

    

До новых встреч!

    Историческое наследие, доставшееся сретенцам от еврейских купцов прошлого столетия, исправно служит по сегодняшний день. В Павловской больнице расположился детский сад, в сегодняшней налоговой инспекции проживал купец Машкович, здание военкомата принадлежало Шустову, а кафе, парикмахерская и гостиница по улице Набережная, 46, было уютным домом для многочисленной и дружной семьи купца Андроверова. Не так пустынно и малолюдно было на пристани товарищества Амурского пароходства, как сейчас, но предки знали толк в речном судоходстве и неслучайно выбрали место для центральной пристани. Здесь, на крутом берегу Шилки пароходы могли беспрепятственно принимать на борт пассажиров, загружать и разгружать грузы. 

    …Знала Шилка лучшие времена, много славных дел и пароходов видели её стремительные, иногда коварные воды. Всё это теперь история, которую бережно собирает, изучает и хранит краевед Черенщиков. Наша встреча с ним – не последняя. Олег Юрьевич заверил, что поделится с нами своими знаниями, ведь интересных мест в Сретенске очень много.

    Галина БАЛАГУРОВА, фото автора