С рюкзаком за плечами несколько километров несёт саженцы, чтобы они прижились и радовали людей возле двухэтажки, что в Нерчинске называют ветеранской. Вместе с ребятишками и казаками Нерчинской станицы трудится в храме Успения Пресвятой Богородицы. Вот светлеет лицом в минуты водружения колоколов на Воскресенском храме. Вот радуется появлению памятника Петру Бекетову на новой набережной... Знакомьтесь: почётный гражданин города Нерчинска и просто удивительно светлый человек – Иван Григорьевич Убейкобылин, перешагнувший… Хотя о возрасте потом.

    

Такая вот «идиллия»

    Передо мной с любовью сделанный семейный альбом, наполненный фотографиями и тёплыми словами, за которыми «прячутся» трогательные отношения и уважение. «Ты не устаёшь нам объяснять, как разнообразен мир бывает», и здесь же синеглазые правнуки, в которых чётко проглядывают «убейкобылинские» гены. «Для тебя границ пределов нет, чтоб познать весь мир необозримый», и улыбающаяся и счастливая невестка, уютная и ухоженная дедова дача, где так хорошо собраться всем вместе. «Идиллия…» – скажет непосвящённый читатель, даже не держа мысли, что этот человек с седой шевелюрой познаёт мир целых девять десятков лет, да и сказать, что жизнь его по головке гладила, – мягко говоря, слукавить.

    В далёком 1924 году в Курской области родился Ваня Убейкобылин, мама умерла, когда ему было шесть месяцев от роду, а отец – казак, герой Порт-Артура, познал японский плен и вернулся с одной рукой. Тот, кого сейчас однозначно назовут инвалидом, взял заботу о пяти детишках покойного брата, где шестым стал маленький Ваня. Не достали отца ни японская пуля, ни клинок самурая, он умер от голода в 1933 году и старший брат со всем семейством завербовался в Забайкалье. Так наш суровый край стал для него второй родиной. Он не любит «живописать» тяготы, выпавшие на долю большой семьи и рассуждать об исторических «ляпах», косивших российский народ не один раз, предпочитает во всём искать хорошее, такая уж у него натура. 

    Его карьера началась с должности «самого большого начальника на железной дороге» (так шутит Иван Григорьевич) – стрелочника. В 1942 году его призвали в армию. Стояли на востоке, линейная часть, где служил Иван Григорьевич, строила укреплённый район вблизи Соловьёвска. К войне готовили: «Десятки километров исползали по-пластунски, нам говорили, чтобы выжить – учись». 

    

Его дорога и его памятники

    Большая часть его жизни – это железная дорога. От стрелочника к дежурному по станции, а там и до начальника дослужился. Арчикой, Ширга, Бушулей, Укурей, Нерчинск – такая железнодорожная «биография». Его любят и помнят. Газета «Забайкальская магистраль», поздравляя Ивана Григорьевича с юбилеем, посвятила ему такие строчки: 

    «Нерчинск старинный

    Где предел его души? Говорят, что человек стареет, когда она старится, меркнут краски жизни и уходит способность дарить добро. Творить добро, не отчаиваться, любить людей и верить, несмотря на удары судьбы – это всё про него. Как-то он был на учёбе в Хабаровске, и этот момент совпал с открытием памятника основателю города – Ерофею Хабарову. «Тогда я сказал себе, обязательно там, куда закинет судьба, поставлю памятник основателю». В 1960 году его назначили начальником станции Нерчинск. 

    В 1978 году в городе на его личные сбережения открыли памятник казачьему сотнику Петру Бекетову. К нему начальник станции «добавил» детскую площадку и прекрасный сад, радующий людей. Памятник стоял на привокзальной площади до 2016 года. А потом, с согласия Ивана Григорьевича, был отреставрирован и перенесён в центр города, на набережную. Так он ещё раз проявил житейскую мудрость на пользу людям. Давно уже в городе не ходит пассажирский прицепной вагон (кто на привокзальной площади видит монумент основателя?). О том, как далось принятие решения, он не говорил: решил, значит, решил. На открытие памятника Иван Григорьевич пришёл в форме казачьего есаула Нерчинской станицы. Наверное, так он до сих пор отдаёт дань памяти отцу, казаку, сражавшемуся в Порт-Артуре, да и в карауле у памятника казачьему сотнику стояли ребятишки в форме забайкальского казачьего войска. 

    

Всего один урок

    Вот Иван Григорьевич на музейном уроке в школе № 9. Руководитель клуба «Искатель» и учитель истории Сергей Юрьевич Литвинцев не говорит много. Рассказывают видеофильмы, снятые по время военно-археологической экспедиции на месте боёв на реке Халхин-Гол. На столах экспонаты: ржавые и пробитые, но сохранившие дух времени, каска самурая с пятиконечной звездой, полевая сумка с антисоветскими листовками, оружие. Неприкрытые кадры работы поисковиков, так как есть ещё не истлевшие косточки павших, лежащие поверх земли, и стремление разгадать загадку: свой или самурай?.. Слова из песни «а нам смертельный медальон дороже всяческих сокровищ» здесь можно просто петь, всем вместе, без музыкального сопровождения, душой и сердцем. Петь самые нужные песни, которые не звучат в телевизионных программах. 

    Иван Григорьевич – давний друг отряда, он не умеет и не любит патриотических речей. За его простыми словами на той встрече слышится военное «надо», а вывод дети сделают сами. От него они просто узнают, как после призыва в армию через два дня умирает родной брат, и Ивану Григорьевичу, находясь практически рядом, нельзя приехать на похороны. Как его судьба причудливо переплетается с отцовской: тот воевал с японцами в Порт-Артуре в 1905 году, а сын в 1945-м, отец потерял руку, и сын тоже получил ранение руки…

    Удивительные моменты, когда с ним можно просто поговорить, прийти в гости и «почаёвничать», вместе потрудиться на очистке Храма Успения Пресвятой Богородицы и поздравить с юбилеем. Что может быть ценнее встречи с человеком, который не взял из детских рук приготовленный ко дню Победы подарок – коробку конфет («себе, себе возьми») и с благодарностью принял фигурку ангелочка. «Нам, ветеранам, государство сейчас платит хорошую пенсию», – так просто объяснил он свой поступок, чтобы не обидеть детей. Может, когда-то они вспомнят эти короткие минуты и простые слова, услышанные всего на одном школьном уроке.

    

«Штрихи» к портрету

    «Писать» портрет незаурядного человека всегда непросто. Маленькие штрихи – это каллиграфический почерк и стихи «для себя», в них боль обо всём, что порушено в России, баллада о секретах долголетия и верная и единственная, которой много лет нет рядом. И никак не обойти стороной такое молодое чувство юмора, над его рассказом, который долгое время был анекдотом на железной дороге, нельзя не посмеяться. Знаменитая и необычная фамилия не один раз приводила к курьёзам. Как-то в молодые годы пришлось Ивану Григорьевичу отказать высокому начальнику по фамилии Семикобылин. На грозный вопрос: «Да ты знаешь, с кем ты говоришь, с самим Семикобылиным», он тогда ответил: «Ну и что, а я Убейкобылин». Долго этот рассказ под названием «Как Семикобылин с Убейкобылиным познакомился» ходил «по железке». 

    А если к этому портрету добавить отсутствие автомобиля (зачем ему «ненужный инструмент»?!), неизменные добровольные пожертвования для людей, попавших в беду, и на восстановление храмов и колоколов, он всё равно получится неполным. Ведь ему всего 90, и кто знает, где предел его души, по-прежнему молодо и по-настоящему мудро относящейся к нашему полному радостей и печалей миру. 

    Татьяна Гусева