Газета 'Земля'

Миски, кружки, ложки
или о верных друзьях человека – собаках

В старое, но не столь далекое время, которое злые языки почему-то окрестили совковым, существовало неписанное правило: по приезду в командировку в райцентр любой представитель прессы был обязан представиться хозяину – первому секретарю райкома (горкома) партии.

Не дай Бог не сделать этого – неприятностей не оберешься. Но в тот раз, в разгар сенокосной страды, мои желания совпали с возможностями хозяина Петровск-Забайкальского района. У комсомолят сломалась машина, поэтому выехать в хозяйство района и посмотреть, а затем и написать о том, как идет заготовка зеленых кормов, без помощи старших товарищей никак нельзя было сделать. Первый секретарь горкома КПСС Иван Иванович Петров (настоящую фамилию и имя-отчество по этическим причинам преднамеренно не называю) пришел на партийную работу из села, где руководил одним из крепких хозяйств, слыл человеком крутым и довольно резким. Выслушав мою просьбу, он сказал, как отрезал: «Завтра еду к сенокосчикам. Ровно в шесть будьте на крыльце гостиницы. Если проспите – пеняйте на себя».
Ровно в шесть утра следующего дня мы уже направлялись в сторону хребта, что разделяет Петровск-Забайкальский и Красночикойский районы. А еще через полчаса мы подъехали к полевому стану одной из бригад. Ребята были уже на ногах и готовились к завтраку. Бригадир радушно предложил разделить с ними трапезу. Загремели алюминиевые миски под вкусно пахнувший бухлер (баранина с картошкой), задвигались по столу алюминиевые кружки и пошли. Иван Иванович взял пустую посуду в руки, провел по поверхности чаши пальцем, и что называется, взорвался: «Вы что же это товарищи, ребята? Неужели нельзя посуду прокипятить в ведре? Вы что, холодной водой, поди, моете чашки-кружки? Это же верный путь к поносу. А это прямой путь к срыву сенокоса. Бригадир что-то бубнил о том, как они устают и до мытья посуды у них просто не хватает ни сил, ни времени. Но Иван Васильевич его уже не слышал: отшвырнув на середину стола посуду, он резко направился к автомобилю. Мы с водителем Серегой, естественно, за ним. В кабинете хозяин района продолжил возмущаться, обещая учинить разнос и санитарным врачам (не проводили профилактику), и председателю колхоза (за предполагаемый срыв сенокосной компании). Мы молча, не смея перебить его, взволнованный монолог, внимали истину в первой инстанции.
Еще через полчаса мы были на другом полевом стане этого же хозяйства. Ранний завтрак подходил к концу, и радушный бригадир предложил позавтракать вместе с ними. Иван Васильевич первым делом провел ревизию санитарного состояния посуды, остался доволен и похвалил сенокосчиков: «Молодцы»! Хорошо моете посуду. Видно, что кипятите ее и соду добавляете. У ваших соседей я даже к чашке не притронулся из-за полной антисанитарии». Бригадир по-своему понял похвалу и искренне сообщил: «Да когда ее мыть-то, посуда-то, товарищ секретарь. Поедим, бросим посуду на землю, а собаки ее до блеска вылизывают».
После этих слов мы с водителем Серегой наперегонки кинулись за ближайший стог сена и, затыкая рты, катались по земле от рвущего изнутри искреннего смеха.
Через пять минут Иван Иванович, закончив очередную воспитательную беседу на повышенных тонах, сел в машину и велел ехать в правление колхоза, находящемуся в славном селе Малета. Не знаю, не присутствовал, что говорил он руководителю хозяйства, но позавтракали мы у него дома. Все было чинно, чисто, вкусно, но главное, на столе были даже салфетки.
Позднее из сводок мне стало известно, что в тот сезон грубых кормов хозяйства Петровск-Забайкальского района заготовили больше планируемых объемов. А это, согласитесь, самое главное!
Владимир КИБИРЕВ