Редактор божьей милостью

25 октября основателю и первому редактору газеты «Земля» В.К. Родионову исполнилось бы 70 лет

    Видимо, мы увлеклись и не заметили, что время уже около девяти часов, и мне надо уезжать вместе со старшим коллегой в село. Об этом напомнил вошедший в кабинет молодой человек, который буквально с порога, вместо слов приветствия, принялся меня воспитывать: «Вы почему в горком партии не зашли, вы почему заставляете себя искать, вы почему срываете выполнение важного задания обкома партии?» Такой «наезд» привёл меня, человека не робкого десятка, в замешательство. Однако Толя Аверячкин тут же осадил ретивого чиновника: «Может, сначала поздороваетесь и познакомитесь?» Но ретивый чиновник и ухом не повёл: «Некогда этим заниматься: надо ехать». И, обращаясь ко мне, категорично заявил: «Через пять минут я жду вас в машине». 

    – Кто этот строгий начальник? – спросил я. 

    – А-а, не обращай внимания: их много таких в горкоме партии, – неопределённо ответил Аверячкин.

    Возле машины мы встретились с коллегой. Тут же стоял и ретивый чиновник, который, как мы поняли, был выделен нам в провожатые. Алексей Черепицын из-за чёрной бороды похожий на кубинского революционера, выглядел гораздо старше своих лет. Говорил медленно, отчего его речь звучала основательно, как истина в последней инстанции. Он-то и охладил пыл молодого чиновника: «Вам с нами ехать необязательно. Мы – не дети, так что нянек нам не надо». Чиновник опешил, вылез из машины и напутствовал «тёплыми» словами: «Чёрт с вами, езжайте одни». И ушёл. В машине Алексей удовлетворил моё любопытство: «Да это новый инструктор отдела пропаганды горкома партии Виктор Константинович Родионов. Про таких говорят: из молодых да ранних».

    Казалось бы, незначительный случай, но мне он вспомнился до мельчайших подробностей, хотя прошло с тех пор добрых четыре десятка лет! Не могу сказать, что у нас в те годы были добрые отношения с ним, хотя иногда приходилось пересекаться на каких-либо областных тусовках. Знал, что несколько лет Виктор Родионов возглавлял районную газету «Даурская новь», учился в Новосибирской партшколе, защитил диссертацию и занял кресло сначала инструктора, а затем заведующего сектором печати обкома КПСС. Блестящая карьера! 

    Однако судьбе было угодно распорядиться так, что в 1990 году по неизвестным мне причинам он ушёл из аппаратчиков, а мы, Вишняков, Карасевич и Кибирев, автор этих строк, пришли на Чайковского, 8, и стали чиновниками в пресс-центре областного Совета народных депутатов. Каково же было наше удивление, когда в кабинете появился Виктор Родионов за формальным согласованием открытия крестьянской газеты «Земля». Основным учредителем выступил агрокомитет (ныне Министерство сельского хозяйства. – Авт.), все бумаги были оформлены правильно, и моя подпись ничего не значила. Но так было положено по каким-то непонятным до сих пор инструкциям. Событие само по себе было, в общем-то, рядовым, если бы не одно «но»: кандидатура редактора. Вишняков и Карасевич вдосталь поиронизировали над будущим редактором областной газеты, так как журналистских талантов за Родионовым в те годы не наблюдалось. Ну, а мы, неразлучная троица, относили себя к профессионалам высокого уровня. Выслушав ядовитые замечания в свой адрес, новый редактор философски заметил: «Цыплят по осени считают». На что самый ироничный из нас, Карасевич, изрёк: «Дай Бог нашему теляти волка съесть».

    Вскоре газета увидела свет, как у нас говорят. С первых номеров, которые регулярно присылали в пресс-центр, «Земля» выгодно отличалась от официальных средств массовой информации. Как бы наперегонки с молодёжной, редактируемой неистовым Виктором Курочкиным, эти два издания поливали грязью все органы власти: и обком, и облисполком, райкомы и райисполкомы.

    В наши обязанности входила подготовка кратких обзоров публикаций в печатных и электронных СМИ для нашего шефа – «железного Феликса», как неофициально звали бывшего первого секретаря обкома КПСС, а с 1990 года – председателя областного Совета Н.И. Малькова. И вот что я заметил: всё чаще и чаще Николай Иванович просил принести ему именно газету «Земля». И хотя наш «железный Феликс» после прочтения очередного номера частенько любил повторять пословицу о том, что «после каждого плевка в ванну не налазишься», тем не менее, после критики стал обедать не в отдельном кабинете, а в общем зале, запретил стол заказов, а в командировках иногда говорил мне: «Заедем в такой-то колхоз, посмотрим, правильно ли нас критиковали в газете «Земля». Обычно Родионовская критика была правильной, объективной, и после очередного нагоняя местные руководители быстро исправляли недоработки. А то и освобождались от своих должностей. О такой реакции на свои публикации в те годы, а нынче особенно, можно только мечтать! Да мы и сами отмечали, как буквально из номера в номер становилась более глубокой, более содержательной колонка редактора, под которой неизменно стояла подпись: «Виктор Родионов». Причём стиль и язык из месяца в месяц становились более качественными, более литературными, что ли. Удивлялись: откуда у партаппаратчика прорезался талант журналиста?

    Но, видимо, редактор крестьянской газеты вошёл, как говорится, в такой кураж, что стал в пух и прах разносить недостатки в сельском хозяйстве. Учредители в лице руководителей агрокомитета не смогли смириться с таким положением дел и напрочь отказали Родионову в финансировании, но главное – выселили редакцию из своего здания. Тогда мы все вместе стали искать ему новое место жительства и вскоре нашли две комнатки в деревянном теремке по улице Анохина. Что же касается дотаций, то Родионов говорил нам: «Ничего, затянем пояса потуже и проживём на свои кровно заработанные денежки». Уже в те годы тираж «Земли», если память не изменяет, сначала дорос, а потом и превысил десять тысяч экземпляров. Газета сводила концы с концами на средства, поступающие от подписки и розничных продаж. Следует особо отметить: при всех финансовых трудностях не прервался выход приложения – газеты для детей и молодёжи с привлекательным названием «Чадо». С первых номеров это издание возглавила дочь Виктора Жанна Родионова – светлая, чистая, эмоциональная и очень талантливая девушка. (Нелепая гибель этого необыкновенного молодого дарования до сих пор не даёт мне покоя: почему смерть выбирает лучших из нас? – Авт.)

    Шло время. Газета набирала популярность, рос её тираж в то время, как некоторые издания, финансируемые из областного бюджета, на глазах теряли былое величие. Детская газета «Чадо» приобрела статус республиканского издания и стала окупать себя. Но самое парадоксальное заключалось не в изданиях, а в самом… редакторе. Из чиновника, закрытого во всех отношениях, Виктор Родионов незаметно стал «шэпэ», что в переводе с птичьего языка означало «швой парень». Откуда что взялось! Весельчак, балагур, анекдотчик, оптимист до мозга костей, он в любой компании стал заводилой или «звездой вечера». Если бы кто-нибудь сказал мне полтора десятка лет назад, что тот Родионов и нынешний – одно и то же лицо, ни за что не поверил бы. А как не поверить, если всё это происходило на моих глазах? Чудеса да и только!

    …Вспоминается и такой эпизод, о котором не могу умолчать. Наш признанный поэт Михаил Вишняков как-то с удивлением увидел в газете «Земля» литературную страничку под рубрикой «Творчество наших читателей». Опубликованные в ней стихи были далеки от совершенства, при встрече он не преминул высказать Виктору Родионову своё недоумение по поводу публикаций графоманов всех мастей. На что тут же получил веский ответ: «Да вы спасибо мне должны сказать за это, так как в вашей газете (в то время М.Е. Вишняков редактировал газету «Чита литературная». – Авт.) они никогда не опубликуются. А мы печатаем их, так как графоманы – тоже люди, а не какие-то редиски на блюде». (Забегая вперёд, следует отметить, что многие придуманные им рубрики и сегодня благополучно существуют на страницах этого еженедельника. – Авт.) Вишняков хмыкнул, пожал ему руку и произнёс: «Может, ты и прав, время нас рассудит».

    …Июнь 1995 года. В Читу прилетел опальный Александр Руцкой. Тот самый, знаменитый на весь мир бывший вице-президент, который вместе с Русланом Хасбулатовым выступил ярым противником президента Ельцина. Пережив расстрел Белого дома и отсидев около года в тюрьме, он был помилован Государственной Думой и сразу же окунулся в политику, создав социал-патриотическое движение «Держава». Цель была одна: войти в состав Госдумы на очередных выборах и легальным путём добиться отставки Ельцина. В Читу Руцкого привёз наш знаменитый земляк Валентин Логунов (тот самый, который, создав и возглавив «Российскую газету», в 1991–1993 годах поддержал оппозиционеров, за что и был уволен с должности «по высочайшему повелению»). 

    И вот пресс-конференция. Всё шло нормально, пока в конце встречи Виктор Константинович не спросил о судьбе полутора десятков чемоданов компромата, которые собрал председатель антикоррупционной комиссии, действующий вице-президент России Руцкой. Конечно, никто из присутствующих тогда журналистов не мог знать, что этих пресловутых чемоданов с компроматом на высших чиновников страны как огня боялся не только Ельцин, но и его ближайшее окружение. Поэтому, как только Руцкой примкнул к Хасбулатову, непредсказуемый президент распорядился не пускать своего бывшего соратника в Кремль. Через неделю, когда А.В. Руцкой попал таки в свой кабинет, от чемоданов и след простыл. Но как бы то ни было, реакция его была непредсказуемой. Руцкой, что называется, взорвался и начал поносить уважаемого коллегу самыми непотребными словами. Под конец, распоясавшись вконец, закричал: «Вон отсюда! Вон!» Родионов встал и молча покинул помещение. Я – за ним. Покурили, помолчали. Было заметно, что для Виктора Константиновича этот инцидент был полной неожиданностью. Да и для меня тоже. Родионов докурил и сказал сакраментальную фразу: «Как был солдафоном, так и остался твой хвалёный генерал». Вечером за ужином мы с Логуновым «наехали» на Руцкого.

    – Ты понимаешь, Саша, что своей хамской выходкой ты перечеркнул доброе отношение к себе? – сказал Валентин Андреевич. – Забайкальцы, и в первую очередь журналисты, – народ особенный. Такого хамского отношения к себе они не заслуживают. Если не можешь извиниться лично, вот тебе бумага и ручка, пиши извинение. 

    Руцкой написал: «Уважаемый Виктор Константинович! Прошу извинить меня за нетактичное поведение на пресс-конференции». Поставил число и подпись. На следующий день вместе с Логуновым мы приехали в редакцию. Было заметно, что минувшая ночь нелегко далась Родионову: помятый вид, синяки под глазами. Он молча прочитал записку, сунул её в ящик стола и неожиданно предложил: «Давайте выпьем за всё хорошее. Ельцины и Руцкие приходят и уходят, а мы остаёмся». И мы выпили и «закусили» сигаретами. 

    …Следующий номер «Земли» я ждал с особым нетерпением. Думал, что коллега-редактор с присущей ему жестокостью проедется по Руцкому. Однако ни в следующем, ни в последующих номерах об этом некрасивом инциденте не было сказано ничего. И тогда я понял, насколько благороден и великодушен Родионов, умеющий прощать слабости других людей. Даже если это был сам Руцкой.

    …Наверное, будь жив Виктор Константинович, он создал бы на базе своей газеты медиахолдинг с рядом приложений, ТВ и интернетом. Такие мысли у него были. К сожалению, история не имеет сослагательного наклонения. Заканчивая свои непричёсанные воспоминания об этом необыкновенном человеке, не могу не сказать об одном обстоятельстве. В выходных данных в каждом номере «Земли» печатаются строки, которые хочу процитировать: «Основана в 1921 году. Возобновлена в 1990 году В.К. Родионовым».

    О такой памяти всем журналистам Забайкалья остаётся только мечтать. А ещё помнить, каким был этот недюжинный человек, редактор и журналист с большой буквы.

    

    Владимир Кибирев