«Будешь всю жизнь убирать за попугаями»

    – Всё началось в 1978 году, мне было семь лет, а в этом году в Читу на очередные гастроли приехал цирк-шапито. В то время на цирковые представления вообще невозможно было билеты достать! Шатёр в городе стоял месяц, представления шли каждый день, кроме понедельника, но билеты мама купила только на предпоследний день. С нетерпением я ждала день, когда в нарядном платьице мама поведёт меня в цирк! И я очень хорошо помню своё состояние, когда я только подходила к цирку: запах опилок, запах животных, внутри свет софитов, яркие костюмы, это всё как будто перевернуло меня. Ещё больше появилось желание попасть туда и узнать, что происходит внутри.

    – Спустя какое-то время, моя старшая сестра устроилась работать в цирк заведующей постановочной частью. А я к этому времени уже окончила школу, поступила в читинское училище культуры и училась на курсе «Режиссура культурно-массовых мероприятий» у Дулмажаб Жамсуевой, причём была у неё лучшей студенткой. И тут мне звонит сестра и говорит: «Жанна, приезжай к нам на каникулы, посмотришь, что это такое». И я приехала в Астрахань, у них там проходили гастроли тогда. Впечатление о городе – вообще никакое! Были моменты, которые испортили впечатления о городе. Но именно тогда я влюбилась цирк. Это не было что-то конкретное, что меня привлекло, мне нравилось всё. Я лезла к артистам с просьбами: «Научите меня жонглировать», «Научите меня хупы крутить», «Научите меня кульбиты делать». На меня смотрели как на идиотку. Но уже тогда я задалась целью – если меня позовут, хоть кем, мне было совершенно без разницы, то я пойду.

    – Я тогда пришла к одной артистке, дрессировщице собачек, Виктории Фёдоровне Сквирской, она сейчас уже на заслуженном отдыхе, и сказала: «Возьмите меня к себе на работу». Но свободных рабочих мест не было, поэтому я уехала обратно, втянулась в учебный процесс, и всё было замечательно до ноября, когда мне пришла телеграмма: «Срочно выезжай на гастроли в Ворошиловград». И я ведь даже не раздумывала ни минуты, пришла к Жамсуевой и попросила свои документы. Как она ругалась! Грозила, что я всю жизнь буду за попугаями убирать, описывала мои перспективы. Но я очень хотела работать в цирке, поэтому твёрдо стояла на своём. В общем, мы с ней трое суток ругались, она не отдавала мне документы, я написала заявление директору и сказала: «Раз она меня не отпускает, значит, документы отправите мне по месту жительства». Развернулась и уехала.

    

«Это был какой-то ад»

    – И вот с Ворошиловограда (сейчас это город Луганск) началась моя гастрольная деятельность. Первое время я работала рабочим по уходу за животными. И не думаю, что это зазорно! Я считаю, что в цирке нужно начинать с низов. Если ты «в низах» ничего не понял, артистом ты не сможешь работать. Любой человек, который приходит работать в цирк сразу артистом, не понимает того, что происходит на «кухне» цирка. А животное никогда не будет работать нормально, если к нему перед представлением хорошо не отнестись. Ты его наругаешь перед представлением, и он в манеже такое вытворит! Независимо от того, что наказал его служащий, позориться всё равно будет артист.

    – Естественно, для меня это был ад. 30 разнопородных собак, практически все длинношёрстные, и каждого нужно было приготовить перед представлением, после – вымыть лапки, вычесать, высушить. После каждого приёма пищи – опять вымыть и высушить. Рабочий день у меня начинался в 6 часов утра с того, что я ставила им варить еду, чистила клетки. До сих пор помню этот огромный сорокалитровый бачок, в котором готовили еду. Очень было тяжело. Я когда приехала, те люди, которые работали служащими у Виктории Фёдоровны, уволились. И я осталась одна. Вообще в то время на одного служащего приходилось по десять собак, а на меня одну – сразу тридцать.

    – Но! У меня же была цель! Поэтому я попросила, чтобы меня начали готовить артисты. И добавилась ещё добровольная «каторга». Утром мне нужно было быстро поставить варить воду с мясом и сразу же идти на пятичасовую тренировку. Веса у меня тогда было много – рост 160 см, вес 64 кг. А должна я была весить пятьдесят килограммов. А как быстро согнать вес? На меня надевался один спортивный костюм, потом обматывали плёнкой, сверху второй спортивный костюм, и меня гоняли по залу. Полчаса я бегала, а потом интенсивная тренировка, чтобы я пришла в форму, ну и чтобы руки-ноги стали сильные. После тренировки нижний костюм приходилось просто выжимать.

    

«Нами качали плечи под куполом»

    – Самое яркое впечатление, которое у меня осталось от того времени, связано с человеком. Был такой артист Фред Теплицкий, он работал «в воздухе». На трапеции он цеплялся ногами, и в зубах у него девушка выполняла трюки. А для того, чтобы у него руки были сильные, ему нужно было качать мышцы. В то время не в каждом цирке можно было найти штанги, гантели и снаряды, поэтому вот что он делал. У меня была племянница, с которой мы одинаково весили, и он цеплялся за трапецию, в одну руку брал меня, в другую – племянницу, потом его поднимали под купол вместе с нами, и он там нами качал себе плечи. И вот это впечатление, когда первый раз меня туда подняли, я запомнила на всю жизнь. Вверх-то ты смотришь нормально, а вот когда вниз…Я думала, что я описаюсь.

    – Одной спортивной подготовки мне было мало, поэтому я попросила Викторию Фёдоровну, чтобы она меня стала учить дрессировке собак. А это очень хитрая женщина. Она мне говорила так: «Сиди, смотри и запоминай». Знаете, много разговоров о том, что издеваются над животными в цирке, но честное слово, на моём веку никогда такого не было. Всегда был принцип – следить за животными. Мы следим за тем, что он умеет от природы, и потом это умение «выхватываем» и используем в номере. Например, собачка села в уголок на попу, лапками упёрлась, ага, значит у неё предпосылки к тому, что она будет хорошо сидеть на задних лапках. Говорят, что собаки с длинным позвоночником сидеть на задних лапках не могут – могут, главное, это поймать. Видишь, что собака у тебя поползла, ты поощри её! И вот так потихонечку ты вытянешь из собаки то, что тебе нужно.

    – Примет и суеверий в цирке достаточно. Нельзя сидеть в манеж спиной, нельзя щёлкать семечки, потому что программа может «прогореть», нельзя переходить через центр манежа, петь перед представлением. Ни в коем случае нельзя отвлекать артиста перед выходом в манеж. Проверяла лично. У Теплицкого была партнёрша Светлана Мажутина – вот на ней. Перед выходом все артисты «прогоняют» свой номер мысленно. И стоило к ней подойти, что-то спросить во время этого «прогона», она всегда ругалась: «Сволочи, я в этом месте опять колготки порву!» А раньше колготки в сетку было невозможно найти, их вручную вязали крючком, естественно, они стоили бешеных денег. И ведь правда, смотришь номер за кулисами, и в том месте, в котором её прервали, она рвёт колготки. Хочешь, не хочешь, а поверишь.

    

«Я очень горжусь своими детьми»

    – Если цирковой артист ищет себе пару, то эта пара всё равно со временем вместе будет работать в цирке. Со своим мужем я познакомилась, когда были на гастролях в Харькове. Он тогда пришёл к нам на представление и остался работать.

    – Родители у меня цирковыми артистами никогда не были. А вот дети пошли по моим стопам. У меня трое детей. Сын Кирилл, 26 лет, дочь Кристина, 24 года и младшая Даниэла, которой 16 лет. Кирилл в Чите довольно известен, его номер занесён в российскую книгу рекордов, он эквилибрист на бокалах. Сейчас у него своё агентство праздников и развлечений. Кристина работает три номера – жонгляж, хула-хупы и в воздухе на полотнах. Младшая Даниэла - это человек, который сам себя сделал. Если старших детей я сама заставляла чему-то учиться, то младшая сама для себя решила, что всего добьётся. Сегодня Даниэла хорошо жонглирует, ездит на моноцикле, крутит хула-хупы, работает на полотнах, репетирует «свободную проволоку», работает «каучук». И в этом году она собирается поступать в Московское цирковое училище им. М.Н. Румянцева. Поэтому я очень горжусь своими детьми.

    

«Гнутся они так, что могут в трубу пролезть»

    – Первый читинский цирк – цирк Боровского, был установлен в 1901 году. Естественно, это была просто концертная цирковая площадка. Затем цирк Боровского сожгли и построили ещё два цирка, но к цирку тогда относились как к зрелищу. Это ведь такое искусство, которое не заставляет сильно задумываться, оно расслабляет. Поэтому люди тогда позволяли себе есть, пить в цирке, ну, в принципе, как и сейчас. В то время, когда я росла как артистка, в зал ни в коем случае нельзя было заходить с едой, потому что запахи очень сильно отвлекают животных. Очень часто зрители удивляются, почему животные кидаются на зрителей в первых рядах. Да потому что у зрителей в руках пища! А животные инстинкты никуда не уберёшь. И не надо предполагать, что животных не кормят. Кормят, и очень хорошо, но вкусняшку им хочется всегда. А людям поесть можно и в буфете.

    – В этом году исполняется 45 лет народной студии «Радость», которую организовал Андрей Васильевич Буров. Это основоположник циркового искусства в Забайкалье. Работал он в замечательном жанре, который сейчас очень редко встречается – «клишник». Что это такое? Это разновидность акробатики. Девчонки в акробатике работают в основном в жанре «каучук» (резина), то есть, они гнутся назад, а «клишники» гнутся вперёд. Сгибаются-складываются они так, что могут в трубу пролезть, в ракетку маленькую. И вот Андрей Васильевич после войны решил собрать вокруг себя ребятишек – сирот, бездомных, которым заняться нечем, и вместе с ними создал студию «Радость» при локомотивном депо. И при нём подготовка ребят была на высшем уровне.

    – В Читу мы вернулись в 1994 году. Почему вернулись? В 1992 году, когда распался Советский Союз, естественно, распалась и компания «Союзгосцирк». Каждая республика захотела иметь свой главк. А мы на тот момент были на гастролях на территории Украины и нас, получается, бросили. Поэтому мы за бесценок продали всё и вернулись в Россию.

    В Чите в то время был такой замечательный меценат, Григорий Аркадьевич Ванхадло. Он работал в филармонии, был музыкантом. И он решил создать цирковой коллектив на базе Читинской областной филармонии, и предложил моему мужу поднимать цирковое искусство в Забайкалье. И может быть, ничего бы и не получилось, потому что сильно менять ничего в жизни не хотелось, но решающим фактором стала зарплата, которую он нам предложил.

        

«Любое искусство – это бешеная конкуренция»

    – Вообще, сейчас на жизнь цирковым искусством заработать сложно, разве только что если заниматься «чёсом» – то есть показывать выступления каждый день по несколько представлений с постоянными переездами из города в город. Но таких умных очень много и среди них очень большое количество самодеятельных коллективов не высшего качества. Контроля таких коллективов практически нет – то есть, раньше цирковой деятельностью могли заниматься только профессиональные артисты, а сейчас привозят некачественную программу все, кто захочет, люди разочаровываются и в следующий раз просто не идут. Если сравнить 90-е годы и сейчас – спад зрительского интереса колоссальный. Когда мы начинали в читинской филармонии, стоило просто приехать в посёлок и повесить два объявления, вечером зал был набит битком. Сейчас, чтобы собрать зрителей, администратору нужно провести огромную работу.

    – С 2010 по 2013 год я руководила нашим цирком-шапито. И за это время я наладила отличную работу с «Росгосцирком», привозила сюда летом профессиональных артистов. Первый сезон мы отработали неплохо, а в конце, когда зрители поняли, что в нашем цирке стали показывать отличные программы, мы уже заработали прилично. Второй и третий год мы отработали вообще замечательно. Но так как читинский цирк находится в ведении краевой филармонии, то все заработанные деньги уходили туда. А директор уже тратил их по-своему усмотрению, деньги в цирке не оставались. Поэтому я ушла с этой работы. Когда меня в этом году опять пригласили возглавить цирк, я отказалась. Сейчас в Чите два коллектива – династия Лазерсон (цирк на сцене – студия «Никта») и династия Довгалюк, у которых свой цирк-шапито. Ещё есть две детские цирковые студии «Радость», о которой я уже говорила и студия «Арлекин».

    – Работать в цирке невозможно без терпения. Любое искусство – это бешеная конкуренция. Бывает, травят животных, режут стропы, портят подвески, что только не происходит. Очень много трагедий происходит из-за того, что кому-то перешёл дорогу - ослабили подвески и человек разбился. Поэтому нужно очень любить свою работу, очень любить цирк, жить так, что ты просто не представляешь, как можно прожить без этого.

    Записала Екатерина ФИЛИППОВА, фото из архива Ж. Лазерсон