Борьба не на жизнь, а на смерть 

Семья Огиенко живёт на станции Карымская всю свою жизнь. Ольга  жила как большинство женщин: семья, работа, друзья. Жизнь насыщена до предела, казалось, что всё в ней складывается удачно. С мужем Игорем счастливо прожили почти двадцать пять лет. Вырастили двух прекрасных детей – у старшего сына сейчас уже своя семья и дети, младшей дочери 15 лет. В сентябре этого года супруги отметили бы свою серебряную свадьбу.  Но в мае 2014 Ольга Огиенко умерла от рака. Ей было всего 44 года.  

Для семьи ничто не предвещало беды ещё в прошлом году. Пока однажды мама не обнаружила у себя уплотнение в молочной железе. Пошла в железнодорожную поликлинику на осмотр. Домой вернулась с неутешительными вестями – врачи дали направление в Читу на обследование в онкологическом диспансере. К сожалению, в апреле 2013 года женщине диагностировали  рак молочной железы II-III стадии. С этого момента началась борьба с болезнью. 

В июне 2013 года женщине была сделана хирургическая операция, затем она прошла курс химио- и лучевой терапии. Месяц провела на стационарном лечении в онкологическом диспансере. После всех процедур Ольгу выписали и отправили домой. Чувствовала она себя неплохо, даже вышла на работу. Правда, проработала всего три месяца. В марте этого года Ольга почувствовала себя плохо. Появились боли в спине, позвоночнике, стала терять сознание. 30 апреля  подошёл срок контрольного обследования в онкологическом диспансере.

– Мы приехали в Читу, из машины выходим, я смотрю – она побледнела, падать начала. Я крикнул, чтобы нам помогли, потом все-таки несколько мужчин вышли из диспансера, помогли, завели её в больницу, – рассказывает муж Ольги Игорь Огиенко. 

В онкологическом диспансере женщину осмотрели, вынесли неутешительный вердикт – опухоль дала метастазы и... дали направление на КТГ (компьютерная томография) позвоночника и головного мозга. И что удивительно, своим ходом отправили до «Академии здоровья» на обследование. Сказали, что в самом диспансере нет необходимого оборудования. Т.е. оно есть, только стоит без дела. Год назад диспансер получил два томографа, но их не применяют по своему прямому назначению – до сих пор улаживаются формальности с использованием аппаратуры. По крайней мере, с одним из них точно. Поэтому пациентку отправили на обследование в ООО «Давид», которое находится по тому же адресу, что и «Академия здоровья». Директором этого ООО  оказался не кто иной, как Пимкин Михаил Геннадьевич, начмед онкологического диспансера и и.о. главного врача на тот момент. 

Формально вроде бы не придраться. Состоит себе человек на государевой службе, а в свободное от основной работы время управляет коммерческой структурой. Вот только неуютно как-то от этой комбинации (другого слова, извините, подобрать не смогла). В постановлении правительства РФ от 18 октября 2013 года №932 «О программе государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи на 2014 год и на плановый период 2015 и 2016 годов» говорится, что «гражданам РФ медицинская помощь оказывается бесплатно при ряде заболеваний, включая новообразования (онкологию)». А тяжело больному человеку с установленным диагнозом и прогнозом дали официальное направление на обследование в коммерческую структуру... Согласитесь, вопросов немало.

Вопросы и ответы

– Когда мы получали направление в диспансере на эти процедуры, медсестра сказала мне, так, не официально: «Вам осталось буквально 2 – 3 недели, уже ничего сделать нельзя». Жене мы, конечно, ничего не говорили, – рассказывает Игорь Владимирович. – Несмотря на её тяжёлое состояние, я повёз её в «Академию здоровья».

В центре «Давид» за обследование жены Игорь Огиенко заплатил больше 8 тысяч рублей. Понятно, что когда при смерти находятся близкие, не будешь жалеть и считать потраченные деньги. Непонятно одно – для чего вообще нужно было проводить это обследование умирающему человеку?

В своем письме Игорь Владимирович хотел получить ответы на несколько вопросов, а именно: почему в онкологическом диспансере не работает необходимая аппаратура, почему умирающего человека отправили на обследование своим ходом, и для чего нужны были эти процедуры фактически перед смертью?

За комментариями мы обратились к главному врачу онкологического диспансера Виктору Куликову. Вначале я задала несколько вопросов по телефону и получила вот такие ответы:

– Я работаю с 12 мая, поэтому не могу сказать, что работало или не работало до моего назначения. Сейчас у нас два компьютерных томографа (один на 64 среза, второй на 16). Один работает и полностью загружен. А второй  проходит лицензирование во всех контролирующих организациях. Может быть, на тот период что-то и не работало. Я не могу сказать, это было до меня. 

Меня и, справедливости ради нужно сказать, главного врача не удовлетворил телефонный разговор. Мы договорились о личной встрече, на которой вновь обсуждали неработающий в онкодиспансере компьютерный томограф, направление онкологических больных на обследование в коммерческую структуру и т.д. У меня создалось впечатление, что Куликов был достаточно искренен. И все-таки ответы были получены обтекаемые, и этому есть объяснение: доктор в должности руководителя работает недавно и по специальности не является онкологом. В конечном итоге осталось какое-то чувство неудовлетворённости от разговора.

Похоже, что ответить на поставленные Игорем Огиенко вопросы нам не удастся. А так хотелось бы помочь хоть чем-то человеку, потерявшему свою половинку...