Возле Ахмедьяновки

    В этом домике на «старой» стороне посёлка, у горы с чудным названием Ахмедьяновка, баян – друг верный. Он и находится у хозяина всегда под рукой, у печки. Сам же хозяин, Юрий Яковлевич Бянкин, каких только мелодий не знает! Это слова забыться могут, а вот пальцы сноровку не теряют! Он даже про своё село песню написал, а уж чужие петь – это дело нехитрое…

    Конечно, главная солистка – любимая супруга, Валентина Владимировна. 8 марта ровно полвека исполнилось со свадьбы, а глянь-ка – горят глаза у них друг на друга, как в молодости, и с шуткой-прибауткой, но с неизбывной любовью рассказывают они о том, как женились, как работали, как теперь поживают.

    Невесту себе Юрий Яковлевич сам вырастил. Валентины он на 6 лет старше, вот и водил в своё время за руку эту весёлую, юркую соседскую девчонку, помогал, чем мог, а подросла – присмотрелся по-серьёзному. Богато в те годы не жили. Он родился в предвоенном сороковом, хлебнуть пришлось, как и всем детям того времени, с лихвой. В этих местах располагался военный совхоз, для фронта держали коней. Из воспоминаний детства до сих пор остались картофельные совхозные поля. Вот выкопают картошку, а они с матерью идут мёрзлую собирают. Дома мать ту картошку размелет, добавит лебеды или ещё какой-травы и в сковороде на печи лепёшки жарит. Вкус тех лепёшек на всю жизнь сохранился в его памяти. У них была корова, это и спасало семью. Отца, хоть он и болел сильно, призвали в армию – будучи шофёром первого класса, в Иркутске он готовил новобранцев. Через какое-то время здоровье ухудшилось, комиссовали, он вернулся в село.

    За войну наголодались люди, а потому в мирное время с небывалой силою кинулись восстанавливать разрушенное, а главное – сеять и обеспечивать себе пропитание. Большое хозяйство наросло и в их семье: только на поливку Юрий по сто ведёр воды таскал с речки! И конечно, трудолюбивые женские руки очень бы не помешали Бянкиным… Вот тут и Валентина подросла.

    

Молодые

    Семья у неё тоже большой была, папа – железнодорожник, имел всякие медали. Едва закончив школу, уехала девушка в Борзю, устроилась работать на мясокомбинат. Предприятие было крупным, целых пять этажей, чего только здесь не производили! Сначала трудилась Валя в птицецехе, а потом птицы стало меньше, перевели её в кишечный цех. Нынешним молодым, конечно, профессия такая покажется неблагозвучной и незавидной, а в то время особо выбирать не приходилось. Да и работали девчонки и женщины слаженно, задача у каждого своя: кто-то промывает пришедшие из другого цеха внутренности, кто-то спускает их дальше, на Валином участке шла их засолка. «Кишки делали ниточкой, – вспоминает сейчас Валентина Владимировна, – бочками солили, и отправляли за границу, там шли они на сосиски, оболочкой!»

    Зарплата была хорошей, но и план большой – пока не сделаешь, не уйдёшь.

    На встречу 1965 года приехала она домой, в Урюм. А тут и сваты подоспели: ей уж 19 лет исполнилось, а с 17-ти стал Юрий ухаживать за подругой, то рыбы притащит, то зайца или ещё какой дичи… Своего охотника и рыбака Валентина и не думала на кого другого менять, а потому сразу сватам закивала: согласна! После свадьбы перебралась в дом к свекрови. Долгие годы прожили с ней душа в душу. Та была необыкновенно доброй женщиной, всех называла ласково, никогда не повышала голоса и вела большое хозяйство с улыбкой, словно играючи.

    В 60-ые годы в посёлке создали леспромхоз. С самых первых дней работал в нём Юрий Яковлевич.

    «В 1964 году первым директором был Петров, – вспоминает он. – Два тракторишки было и две машинёшки. Вот набрали людей. Я ездил лес искал, сначала на лошадях трелевали, вручную грузили, вот так постепенно и организовался леспромхоз. Потом Петров уехал, директором стал Калинкин, потом приехал Корчанов Фёдор Васильевич. Построили школу, детсад, пекарню, магазин, дома. Запчастями и стройматериалами обеспечивал облпотребсоюз, в системе которого и был леспромхоз».

    Урюмский лес уходил далеко за пределы Забайкалья. Гонялись восновном за сосной, та была дороже, но и лиственницей не брезговали. Первосортный, ядрёный лес уходил в азиатские республики Союза, в Чечню, в Казахстан… Позже стали отправлять лес в Японию, немного, 5-6 вагонов всего, остальной внутри России оставался.

    «Требования были строгие: чтоб на метре не было и трёх сучков! Вот лесина на 6 м, если шесть сучков есть – пойдёт на заготовку, если больше – выбраковывается».

    

Трудовые будни

    Кем только не пришлось поработать Юрию Яковлевичу за эти годы! Начинал чипировщиком, потом лет шесть работал вальщиком леса. Страшное это дело. И било-колотило, и сучками всякими рвало… А однажды так долбануло, что отлетел вместе с пилой, пила работает, а он лежит на земле, в себя приходит. Как-то прям на пилу лесина упала. Опасная это профессия, что ни говори.

    «Дело мастера боится, – повторяет Юрий Яковлевич старую поговорку. – Наточишь хорошо пилу, всё спорится!».

    Раз такую лесину свалил, что трактор вёз и машина везла – она одна около десяти кубов оказалась! А были и такие деревья, что на лесовоз по три, четыре входило. И по 20 штук бывало, так что всякий лес случался. Бригадами жили они в тайге, домой возвращались только на выходные. Но зарплата была достойная – «теми» деньгами по 300 рублей получали, а где и побольше. И бригадиром поработал Юрий Бянкин, и мастером нижнего склада, и в лесхоз уходил на несколько лет, потом опять вернулся сюда.

    30 июля 1966 года у молодой семьи родилась первая дочка. В 1968 году на свет появился сын, в 1973-ем – вторая дочь. Валентина Владимировна сперва работала недалеко от мужа, на пилораме. Нелегкой для женских рук была та работа, приходилось разгружать вагоны. А как-то не удержалась, упала с борта машины, потеряла ребёнка. После этого случая муж запретил ей так собой рисковать, уволилась. Как подросли немного ребятишки, устроилась Валентина Владимировна в пекарню – та тоже была в системе кооперации. Там отработала ровно 33 года. За верность своей профессии имеет она много грамот, наград и медаль «Ветеран труда».

    Хлеб, рассказывают старожилы, пекла та пекарня такой, что из Чернышевска начальство приезжало покупать! Да что из Чернышевска – из Читы, бывало, гости нахваливали и домой увозили урюмскую продукцию!

    «Сначала были большие формы, килограммовые, чугунные, – вспоминает Валентина Владимировна, – потом поменьше, по 600 граммов появились. Выпускали мы хлеб высшего сорта, первого, второго, булочки были, формовая сайка, батоны – в месяц выходило 12 тонн хлеба. Работали по двое, сменами – день через день. Бегали за хлебом так, что в старости без ног и остались!

    Встаёшь в 4 часа утра, бежишь в пекарню - дрожжи уже готовы, с вечера из чёрной муки заварка заварена, ставишь тесто. Поставишь, домой бежишь – ребятишек в школу поднять надо, по хозяйству кой-чего сделать… Пока управляешься – вторая бежит в пекарню, на замес. Немного погодя обе бежим формовать. Потом печь, так и день проходит!

    Конечно, были и придиралы разные – нужен был кому-то хлеб горячий, прямо с печки, например… Но работа мне моя всегда нравилась. А хлеб наш и на Зилово возили, и на Ульякан!»

    Сейчас, конечно, такого хлеба не найдёшь. Изменились технологии приготовления – те дрожжи давно из обихода выведены, иной стала мука. Да и старикам нравится хлеб чёрный, простой, в ходу же большей частью белый, пшеничный.

    

Играй, баян!

    Пекарня, где 33 года отработала Валентина Владимировна Бянкина, и сегодня в Урюме сохранена. Конечно, против прежних, объёмы у неё совсем не большие, да и спрос не тот – конкуренция большая. И форма собственности изменилась – теперь это частное предприятие. А леспромхоза и вовсе нет, уж более десятка лет. Окончательно он закрылся году в 2003-ем, вспоминают люди. Юрий Яковлевич и директором леспромхоза поработал – когда прежнего руководителя «забрали» на два года селом управлять. А после, это было в 1995 году, ушёл Бянкин на пенсию. Льготную, в 55 лет.

    Что дальше случилось с этим «селообразующим» предприятием – история особая, и уже, похоже, мхом поросшая. Может, кто и нагрел руки на развале леспромхоза, только, увы, дело это вполне обычное для эпохи «прихватизации» и становления «рыночных отношений». Юрий Яковлевич, по крайней мере, к этому относится вполне спокойно.

    «А чего уж сердцу болеть теперь-то? – спрашивает. – Вот сейчас заборы падают, срубы падают, всё гниёт, а раньше же всё это леспромхоз строил. И дрова от него были. Сейчас выписываем лесобилет и берём у частника дрова, они их заготавливают, по 7 тыс. рублей за машину, на зиму две уходит.

    А лес-то ещё у нас есть. Заготовок в последние годы не велось, так что если не сосна, то с листвяком можно производство открыть. Но говорят, что часть нашего леса Могочинскому району отдают, поэтому пока его судьба не понятна. Китайцев тут нет».

    …В Урюме эту семью хорошо знают и уважают. Ещё совсем недавно вся их ограда была в цветах, но подвело хозяйку здоровье – от возраста никуда не денешься – перенесла операцию, и большей частью хозяйничает теперь Юрий Яковлевич. Но и она без дела не сидит, насадила всего по-маленьку, участвует во всех семейных делах, печёт булочки… Делится со мной нехитрым рецептом: «Молоко, яйца, маргарин, соль и сахар. Дрожжи развести сахарком, чтоб поднялись. В конце замеса налить постного масла. Поставить на печку. А часа через 2-3 можно печь, как раньше ждать долго не надо!».

    Живут здесь восновном телевизором. А если уж совсем становится скучно, то всегда под рукой верный друг баян. И в горе с ним, и в радости.

    Дело мастера боится - и перебирают клавиши умелые пальцы Юрия Яковлевича, и задорно частит частушки Валентина Владимировна. И подпевает им печка, подбадривая щелчками и искрами…