А что такое штрафной батальон? Это смертники. Дадут для храбрости водки и вперёд. Пушечное мясо, весь сброд из тюрем. Что так – в лагере сгинешь, здесь хоть какой-то смысл: за родину. И это лучше, чем расстрел. НКВД лютовало, ещё этот приказ: «ни шагу назад». 

    Командир батальона построил, кратко объяснил ситуацию: 

    – Высотка вон та, взять её надо любой ценой. Это ваш шанс, мужики, смоешь кровью и живи как человек. Наказание снимается, выдам всем справки, служите дальше как все люди. Ведь родина в опасности, а она у нас одна на всех, мы все за неё в ответе. 

    Так в первом же бою все и полегли, осталось пять человек, с ними же и Иван со своим пулемётом на плече. 

    Было окружение, две молодые девушки прятались в воронке от снаряда. Жалко девчат, молодые совсем, растерялись. Трое суток выходил с ними из окружения, ночевали, где придётся. Хотелось есть, животы у всех подвело. Выручала солдатская смекалка, ещё утром на краю у леса убило лошадь. Днём всё видно, можно нарваться на немцев, поэтому пошёл ночью, один. Отрезал стегно, мясо всё-таки лучше. Вторые сутки на корке хлеба. Свежее мясо варилось кусками, подкрепились и дальше. На голодный желудок сильно не навоюешь. Одни мысли о еде, да и ничто не чуждо, пока жив, радуйся, бери, что бог даёт. Девушкам было хорошо с ним, всё-таки опытный воин, бывалый. 

    На третьи сутки, уже к вечеру, вышли к своим из окружения. Мало от роты осталось, в которой служил Иван. Кто были живы, рады были встрече. Одна семья – эта танковая бригада. Девушки пошли в медсанчасть. А у Ивана на руках была бумага от командира штрафного батальона, в ней говорилось: смыл наказание кровью. Документы в порядке. 

    И покатилась война на запад, немцы группами сдавались в плен. Освобождённые города, территории соседних стран, Венгрии, Польши, Чехословакии. Много испытаний выпало на долю русского солдата. А сколько полегло друзей, знакомых, сколько судеб искалечила эта война?! Сколько стран пострадало в этой мясорубке. Немец бежал, было понятно, что развязка уже скоро. Но свистели ещё пули, гибли люди. Летали ещё самолёты, несли на своих крыльях смертоносный груз да краской малёванные кресты, рвались ещё снаряды, со свистом падая с высоты. Но наша армия шла в наступление, становилась всё сильнее. Так в составе танковой бригады Иван дошёл до Берлина и победа! Победа! 

    Работая после войны кочегаром, водителем, Иван не очень чествовал все эти праздники. Просто брал бутылку водки, пропускал молча стакан. И мысли снова уносили в эти лихие годы, в какие-то сражения, где на гусеницах танка налипали вместе с глиной останки человеческих тел, руки, ноги, кишки и прочее. И холодок пробегал, как и раньше, к такому привыкнуть нельзя.

    Приходили и другие земляки, ехавшие с Иваном на эту войну. На большое дело, как они говорили. Дмитрий, по кличке «Чёрный», пришёл без руки, а каково это мужику да безрукому? С одной рукой какой работник? Только сторожем где-нибудь. Пришли Петро и Фёдор, живые. Да, много земляков покалечила эта война…

     Ещё приходили инвалиды-фронтовики и демобилизованные, те, кто продолжали нести службу, приказ: нехватка кадров, служить надо кому-то. Хромали воины на костылях по посёлку, собираясь на праздники, в приподнятом настроении.

    Молодые ребята-земляки, те, что ехали со всеми в поезде на фронт, не вернулись с войны, погибли где-то на полях сражений.

    Через поколения, как что-то святое, хранят люди память о той победе, доставшейся дорогой ценой невосполнимых потерь, о победе в Великой Отечественной войне. Люди теперь надеялись на новую жизнь. Это были уже не те Иваны, Дмитрии, Петры, а также Дуси, Маруси и Нюры. Это были люди, опалённые пожаром войны. Они теперь восстанавливали разруху: заводы, фабрики, мосты, электростанции, сельское хозяйство. Вдохновлённые радостью победы, это были хозяева своей судьбы, своей страны, родины. Повсюду звучали песни, шли на работу хозяева своей жизни, по доброму обращаясь друг к другу, к земле, на которой жили, к труду. Трудовой народ – это звучит гордо.