За два года до начала Великой Отечественной войны в нашей семье насчитывалось немного-немало девять человек. Но вскоре умер младенец, остались родители, самая старшая сестра Галя и пятеро братьев – Игорь, Олег, Юра, Слава и Лёня. Нетрудно представить, каково было матери, Клавдии Павловне, обиходить такую ораву –  напоить, накормить, справиться с множеством других забот. Мама была удивительная домохозяйка. Всё успевала сделать, притом сделать вовремя и красиво, даже уйму цветов дома поливала сама (очень любила их). Мама являлась для нас идеалом женской красоты. Следила за собой. Собираясь к соседкам, слегка подкрашивала губы, припудривалась. Казалась нам самой мудрой и справедливой. Недаром, больше десятка лет работала народным заседателем Улётовского районного суда. Редкой силы, жизнелюбивая и мужественная, похоронила шестерых детей, из которых четверо умерли в течение пяти лет. И выстояла. Не сломалась.

    Глава семьи, мой отец, Николай Васильевич Разумов, работал директором школы, а позже заведующим районным отделом народного образования. О нём в одном из Читинских журналов поведал читателям в 2011 году некто Г.Ф. Но, к моему огорчению, он почему-то исказил целый ряд фактов, что заставило меня через «Забайкалку» в декабре прошлого года, за что я искренне благодарен редакции газеты, мягко поправить ошибки. С другой стороны, я рад, что появились возможность и необходимость хотя бы немножко подробнее, не повторяясь, сказать о неординарной личности отца. Тем более, в 2017 году будет 120 лет со дня его рождения.

    Имя его как руководителя было более или менее известно всегда. Хочу дополнить о бытовой стороне. Заметьте, единственным кормильцем семьи был Николай Васильевич. Зарабатывал около 300-500 рублей, что было равно по стоимости 2-3-м булкам хлеба на рынке тех лет. Понятно, это мизер – чуть больше 40-60 рублей на одного человека. Но мы не голодали. Подспорьем служили 25 соток земли, огород, плодовый сад, коровёнка и несколько ульев. Заготавливали грибы, мангир. Не гнушались мёрзлой картошкой с полей, поджаренная она казалась наивкуснейшей. 

    Ещё, к счастью, глава семьи был неплохой охотник, нет-нет да приносил домой зайчонка, белку, глухаря, рябчика, куропатку, утку, изредка – косулю. Как только подрос Игорь (примерно, с 10 лет), папа стал брать его на охоту. По существу же это было нечто большее, чем охота, – похожее на школу жизни. Они часам ходили от одной горы к другой, опускались в распадки, на поляны, к ручьям. Любовались небом, солнцем, тучами, луной и звёздами, продирались сквозь дебри, шли звериными тропами, останавливались у неприступных скал, впитывали в себя таинственные звуки леса. Где ещё можно было подростку глубже понять родную землю, испытать столько чудесных чувств, набраться мужества и смекалки, постичь мудрость и красоту природы. Может быть, эту чарующую музыку передавал Николай Васильевич на скрипке и мандолине на сцене Дровянинской школы... Быть может, это волшебство смены звуков и тишины наполняло пение директора школы вместе с ученическим хором…

    Знаю, каждый поход в тайгу приносил свои незабываемые впечатления и радости, иногда огорчения. Порой в пути заставала ночь. «Что будем делать, сынок?» –  спрашивал отец. – Заночуем?» И они выбирали широкую сосну. Старший прижимался к ней спиной, между колен ставил ружье и садил сына, грудь которого согревал верный Тризор.

    Как-то вечером остановились они в охотничьей избушке, легли было спать, но тут постучали два мужика. Игорь мгновенно лёг под кровать, выставил вперёд ружьё и выкрикнул, чтобы гости ушли, и те подчинились. Кто они и зачем явились сюда, осталось тайной. Младшие, зная эти истории и видя довольное лицо брата, по-доброму завидовали и мечтали поскорее вырасти. Признаюсь, мне всего лишь однажды посчастливилось оказаться с папой в лесу, и тот день запомнился на всю жизнь. Тогда, в самом конце похода, невесть зачем я оглянулся и… остолбенел. Я, ученик четвёртого  класса, впервые увидел живую дикую козу. Она стояла на берегу, насторожив уши, и пила несказанно красивая, гордая, стройная, на тонких ножках. Восторг у меня был настолько велик, что выплеснулся через край: «Папа! – крикнул я во всё пацанье горло. – Ко-за-а!» Не повторю папин ответ мне. Замечу лишь, что мат и не мыслился. Дикарочка тряхнула головой, вытянулась, прыгнула стрелой и исчезла в зарослях. Как вспышка молнии. Как прерванный волшебный сон. Свершилось воочию настоящее чудо. В действительности, мне кажется, чудеса мы наблюдали чуть не ежедневно – прямо в нашем саду, особенно весной и летом в период цветения, созревания плодов, полётов пятиглазых пчёл, ищущих в цветках нектар и пыльцу; в дыхании воздуха, веянии аромата, переливе света трепещущей листвы. 

    Это чудо творили отцовы душа и руки – каждую свободную минуту он отдавал земле, украшению её, что-то переделывал, добавлял, проверял, поливал, убирал сорняки. Отдыхал – и тогда думал о ней. Ничуть не преувеличиваю, говоря: он жить без неё не мог. Сознавал, что любовь к земле, где ты родился и живёшь, и которая поит и кормит тебя, делает человека человеком неравнодушным к чужим судьбам. И сам постоянно стремился чем-нибудь помочь людям. Характерный пример – кукуруза. Нужды в ней дома не было. И всё же он её садил. К осени она вымахивала до трёх с лишним метров в высоту. Селян кукуруза не привлекла, им важны были зелёная масса и уверенность, что капризная королева полей приспособится к суровому климату, сомнения крепко сидели в головах. Но Николай Васильевич добился цели – его кукуруза дала початки молочно-восковой спелости. Созревшие зёрна он раздал желающим.

    Долгие годы существовала проблема и с садоводством. Как писала журналист Наталья Колобова, Н.В. Разумов явился пионером выращивания малины, ранеток, вишни. Ставил по этой части разнообразные опыты и добился успехов. Известен любопытный факт. Однажды на выставку итогов работы пришкольных участков заглянул военнослужащий и возмутился: «Как людям не стыдно! Такие яблоки не растут в Забайкалье. Купили их в магазине, а выдают за выращенные здесь». Дежуривший пионер успокоил офицера и отвёл в знаменитый сад, где гость во всём убедился и извинился.

    …Казалось бы, совсем недавно люди шли к Николаю Васильевичу за помощью и советом, с вопросами буквально обо всём – погоде, поливах, удобрениях, сортах, сроках. Он старался подробно ответить, делился опытом, объяснял рекомендации известного Забайкальского агронома Вячеслава Лукича Шокалюка, с которым вёл оживлённую переписку, особенно много – о малине и ранете. 

    Есть ли сегодня такие энтузиасты? Есть! Знакомый генерал, пенсионер, не агроном по специальности, не только яблоки, но и груши, персики и абрикосы собирает вёдрами в 20 км от Читы! Низко кланяюсь таким труженикам земли и умельцам.

    Ныне становится очевидным: нос к носу лица не видать. Так и с Н.В. Разумовым. Только теперь начинает проясняться роль и значение его в развитии образования и воспитания в Улётовском районе. Безусловно, он заслуживает широкой памяти земляков и новых поколений.

    Вячеслав Разумов, заслуженный работник культуры РФ